Цитаты — стр. 4

В походах, я знала от папы, туристы обычно ведут дневники по очереди, причем делают это почти все без особой охоты. Сразу видно женское письмо – оно выдает себя не только слабеньким карандашным нажимом, но и подробными описаниями, цитатами: «он сказал», «она ответила»… Мужчинам жаль тратить слова попусту: в основном они сдержанно сообщают, где в конкретный момент находится группа и каковы погодные условия. В лучшем случае – описывают привлекательность окружающего ландшафта. При условии, что его признали привлекательным.

я прошла на церковную территорию и встала у входа в храм. Оттуда вышли невысокая старуха в черной косынке и молодой человек. Оба крестились истово. Я бы тоже хотела так… Завидую тем, кто искренне верует, не изображая несуществующих чувств, не подделывая эмоции. Легко представить себе, каким мощным подспорьем может стать собственная вера. В принципе, только она способна оправдать и объяснить все, даже самые нелепые и страшные события жизни. Верующим людям не страшно умирать, они думают, что их ждет лучшая жизнь – где-то там, далеко.

-Вы еще не все знаете?
-Мы не все знаем? А что такое?
-Так. Это сюрприз.
-Мы вас умоляем, не надо сюрпризов. Мы хотим знать все. У нашей тети Цили женился сын, так потом оказался сюрприз. Ему подсунули бабушку.
-Вместо невесты?!
-Нет. Вместо невесты можно подсунуть бабушку? Арончику подсунули бабушку в одной комнате, ее некуда было девать.

как мы знаем – вот хотя бы от Достоевского – перед эпилептическим припадком человеку открывается легкий мир. Вдруг все становится понятно: устройство вселенной, все причины, все смыслы, всё. Но тут падает черная пелена, и ты бьешься в судорогах, и, придя в себя, не помнишь ничего. Девочка говорила, что в детстве, когда ей давали таблетки, она нарочно их не ела, чтобы ее озаряло, «чтобы было интересно». О, как я ей завидовала! Да, я тоже хожу туда, но с трудом, и недалеко, и без озарений, и без судорог, а ключ к этим дверям – слезы. Ну, иногда любовь.

У каждого человека есть ангел, он для того, чтобы оберегать и сочувствовать. Роста он бывает разного, смотря по обстоятельствам. То он размером с таксу – если вы в гостях или в толпе; то ростом с человека – если он сидит на пассажирском сиденье машины, в которой вы несетесь, крича и приплясывая; то разворачивается в свой полный рост – а это примерно как два телеграфных столба – и тихо висит в воздухе, вот как в такой душный и пустой вечер бессмысленного июля неизвестно какого года. Краем глаза при определенном освещении можно даже поймать слюдяной блеск его крыла.

Глупая у меня все-таки привычка, несолидная, стоит разволноваться хотя бы немного - кидаюсь бежать со всех ног, а ведь мне уже немало лет, со стороны может показаться, что съехавшая с катушек тетка убегает из сумасшедшего дома. Она бежит, не разбирая дороги, это же Чертаново, что вы хотите? Грязь, лужи, лед, поздний снег почерневший, а все равно - весна есть весна, и ты дожил до нее!..

Как в детстве трудно переживать - обиду, страсть, предательство, разлуку. Ведь ничего еще не знаешь, как с этим справиться - ни техники дыхания, ни воинских искусств, ни даосских практик школы Дикого Гуся, ни важности использования секса для укрепления жизненных сил, ни транквилизаторов, ни кокаина, ни "грибов", ни тебе даже выкурить гаванскую сигару и хлопнуть рюмку коньяка!

Вот еще один «перечень вопросов», требующих высочайшего обкомовского рассмотрения:
…
7. О проведении областного совещания работников культуры.
8. О гибели туристов из Уральского политехнического института.
9. О присуждении переходящих Красных знамен исполкома облсовета и обкома КПСС за лучшие показатели по производству и сдаче государству мяса, молока и яиц за январь и февраль месяцы 1959 года.
Сразу скажу – наиболее подробно обкомовцы рассматривали вопрос 9, о Красных знаменах, мясе и молоке.

– Году в 1962-м, кажется, мы с отцом и еще двумя нашими друзьями – ты должна помнить дядю Толю и дядю Петю – ходили в поход по северу области. Где Новая Ляля. Там места очень красивые! Дело было, естественно, летом, потому что зимний туризм я вообще не признаю. Так вот, костерчик развели, палаточку поставили… Поели, поговорили, посмеялись. И спать – устали, как галерные. Мужики быстро отрубились, а я всё никак уснуть не могла. Лежу, думаю обо всем. Ночь тихая, спокойная, и вдруг раздается: ту-ду, ту-ду, ту-ду – знаешь, как будто поезд едет. Я из палатки вылезла осторожно, прислушалась – вокруг ничего. Залезла обратно. Опять: ту-ду, ту-ду, ту-ду. Тут до меня дошло, что звук откуда-то снизу доносится. Из-под земли.
Я отца разбудила, говорю, давай, Миша, послушай – или я с ума сошла, или что?
Он прислушался – точно, говорит, поезд. Не иначе какие-то секретные подземные дела. Надо, говорит, поутру двигать отсюда поскорее. И не болтать.
Так мы и сделали. Даже Толе с Петькой не рассказали.
А потом уже отец ходил в те места один, и кто-то из местных мужиков ему рассказывал: мол, в этих лесах подземные аэродромы и другие чудеса. Бывало, идешь в лес за ягодой – и вдруг военный появляется. И так же исчезает. Люди говорят, что там секретные лифты, которые прямо в подземелья уходят.