Сонеты

Сонет LXXXV

My tongue-tied Muse in manners holds her still,
While comments of your praise richly compiled,
Reserve their character with golden quill,
And precious phrase by all the Muses filed.
I think good thoughts, whilst others write good words,
And like unlettered clerk still cry 'Amen'
To every hymn that able spirit affords,
In polish'd form of well-refined pen.
Hearing you praised, I say 'tis so, 'tis true,'
And to the most of praise add something more;
But that is in my thought, whose love to you,
Though words come hindmost, holds his rank before.
   Then others, for the breath of words respect,
   Me for my dumb thoughts, speaking in effect.

Взгрустнув, молчит моя задумчивая Муза,
В виду всех тех похвал стесняющего груза
И громких фраз, каких наслушался я вкруг
Из уст певцов, тебя хвалящих, милый друг.
Я мыслю хорошо, пока другие пишут
И, как дьячок, «аминь» кричу на весь народ
В ответ на каждый гимн, в котором звуки дышат
А содержанье в нас так мудростью и бьет.
И, слыша похвалы, «о, правда!» я взываю
И к похвалам тем лишь немного прибавляю,
Но если мой язык и мало говорит,
То мысленно любовь у ног твоих лежит.
Так уважай других за их слова благие,
Меня же, милый друг, за помыслы немые.

Перевод Н.В. Гербеля

Моя немая муза, милый, спит,
Когда к тебе несутся песнопенья,
И много перьев золотых скрипит,
А музы ткут изысканность хваленья.
Со мною – мысль, с другими – лишь слова.
Кричу «аминь», как дьяк во славу Бога,
Услышав всякий гимн, где у стиха
Изящество и благозвучье слога.
И говорю: «Да, это так; да, верно!»
И хочется еще хвалы прибавить,
Но мысленно. В моей любви безмерной
Не слово – мысль одна умеет славить.
   Цени ж других за их слова пустые;
   Меня – за мысли пламенно-немые.

Перевод М.И. Чайковского