Попаданцы — цитаты из книг — стр. 193

— А если бы я не прошел проверки? — Тогда бы ты меня разочаровал, — он пожал плечами, — и я бы убил тебя. Мама, где я нахожусь. Разочаровал — сдохни. А если бы я его очень сильно разочаровал, обидел или оскорбил, тогда что?

— Все туда! К тропе! За­хо­дим в лес и мчим­ся по бе­ре­гу к той раз­вил­ке, от­ку­да при­шли! К корч­ме! Кто по­те­ря­ет­ся — сбор возле ло­ша­дей! Кто не пом­нит, где их оста­ви­ли, — бе­ги­те за теми, кто пом­нит! Ра­не­ных не бро­сать!

Есть такая по­го­вор­ка: «Ищет на свою зад­ни­цу при­клю­че­ния». Про меня ска­за­но, но слиш­ком скром­но. Скла­ды­ва­ет­ся такое впе­чат­ле­ние, что ниж­них ча­стей спины у меня не мень­ше трёх, и каж­дая пря­мо-та­ки пе­ре­пол­не­на та­лан­та­ми в об­ла­сти по­ис­ка непри­ят­но­стей.

…Дошли до башни. По­пасть в неё со стены не по­лу­чи­лось — око­ван­ная дверь за­кры­та из­нут­ри. Ари­сат, стук­нув по ней ку­ла­ком, до­воль­но кон­ста­ти­ро­вал: — Креп­ко ско­ло­че­но. Если чужой за­бе­рёт­ся на­верх, то внутрь никак не по­па­дёт. Мои ре­бя­та ни­ко­му не от­кро­ют. После этих слов гро­мых­нул засов,…

— Нам чу­жо­го не надо. Прав­да, птица? — Мы люди чест­ные. Так что от­да­вай нам свои день­ги, и у нас они не про­па­дут, — как-то со­мни­тель­но под­дак­нул по­пу­гай.

А ещё по­зна­ко­мил­ся с мест­ной ко­ро­ле­вой: кра­си­вая, как та штука, что уто­пи­ла «Ти­та­ник», и стро­гая, как моя пер­вая учи­тель­ни­ца. Улы­ба­ет­ся будто Мона Лиза — так же за­га­доч­но: ви­ди­мо, пря­чет зубы гни­лые. Тебе, Ваня, она бы по­нра­ви­лась.

А ещё я ис­сле­до­вал го­род­ские под­зе­ме­лья. Точ­нее — ка­на­ли­за­цию. Ещё точ­нее — я там пла­вал по уши сами зна­е­те в чём. А те­перь о деле. Крип­то­на не смог найти даже в ка­на­ли­за­ции — чест­ное слово, толь­ко его там и искал.

И вот что здесь воз­ра­зишь? Землю дали, зам­ков кучу тоже, под­дан­ных вы­де­ли­ли, коня обе­ща­ют и порт­ки чи­стые. Земля, прав­да, по­ху­же, чем в зоне Чер­но­быль­ской: все замки доб­рые сол­да­ты ми­ло­сти­во со­жгли, зато под­дан­ные — народ про­ве­рен­ный: с та­ки­ми куда угод­но идти можно, на все наши два…

— По­вто­рюсь — вы, ви­ди­мо, и вправ­ду ре­ши­ли, что я все­мо­гущ. А это невер­но — я такой же че­ло­век, как и все. Мне будет нелег­ко стро­ить там замки, па­хать землю и в оди­ноч­ку обо­ро­нять всю эту тер­ри­то­рию. У меня, зна­е­те ли, даже коня не оста­лось, чтобы об­ска­кать её за пять дней с за­па­да на во­сток.…

Все темы у Миши были од­но­об­раз­но по­лу­за­кон­ны­ми, из-за чего он пару раз си­дел, при­чем один раз си­деть нам приш­лось вмес­те. Не­дол­го, и толь­ко в след­с­т­вен­ном, но мне по­че­му-то не пон­ра­ви­лось.

— Вас тут ви­деть хо­тят. — Так пус­ть смот­рят. — Простите? — Хотят ви­деть — пус­ть смот­рят. Не воз­ра­жа­ю.

Мужчина потёр виски, вспомнил о лечебном эффекте опеухи или, на крайний случай, подзатыльника, но экспериментировать над собой не решился. Если он свихнулся, подзатыльник не поможет.

- Будет жаль, если попадёшь ему под горячую руку. Думаю, ему тоже будет жаль, но тебе это уже не поможет.

Знаете, я начал всерьез скучать по Земле. А в тех книжках, что вы мне давали, никто по ней не скучал. Да оно и понятно: из трех героев там четверо были алкоголиками, а пятеро – ботаниками-неудачниками. Попав в другой мир, они экстренно становились королями, архимагами, аристократами и полководцами. Перед ними…

Здесь нет прав человека. И правозащитников здесь тоже нет. Здесь можно и нужно по-плохому. Здесь иначе не понимают.

— Да на кой вам сдался этот булат? Вот же заладили… — Мне он, если честно, вообще не нужен, но жанр обязывает: во всех книгах герои, оказавшись в средневековом мире, обязательно начинают ковать булат — закон подобных сюжетов. Булат — это очень важно. Оказывается, на Земле булат умеет делать любой школьник, а вот там,…

Вселенная сорвалась с места и пустилась в пляс, издевательски хохоча, а ему нужно было притворяться, что все в порядке, что так и должно быть. И не выдать себя ни жестом, ни взглядом.

Может быть, все герои по существу трусы вроде него, но при этом делают свое дело. Если ты ничего не боишься и равнодушен к опасности, в чем же твое геройство?

Нет таких историй, которые имели бы настоящее начало и настоящий конец, — выходит, все истории круглые, а раз они круглые, то посреди у них обязательно должно быть какое-то... пустое пространство.

Не с того ли начинается погружение во тьму, что приходится сказать одну большую ложь близкому человеку?