Я скулю по тебе как собака...

-- Йосеф...

Не было ничего...
Сердце рвалось на части и замирало над пропастью.
Он играл так, словно его боль вырывалась из-под смычка. Каждый звук пронзал его солнечное сплетение холодом безвозвратной потери. Слишком страшно то, что случилось с ним. Непостижимо и непонятно всем богам и людям.
Толпа смотрела, как шут дарит ей свои чистые слезы музыкой.
...Ева лежала у стены. Ее слезы высохли, и кожу щипало и стягивало. Она закрыла глаза и нарочно вытягивала из памяти те ощущения, когда Йосеф был рядом. Ей мерещился его смех. Его нежные пальцы и такие же нежные наглые поцелуи. Огонь в черных бездонных глазах. Игра света на длинных ресницах. Живое тепло кутало ее душу и стало еще больнее. За спиной лежал не тот. Не он. Не его аромат и не его сердце билось рядом. Ненавидеть и проклинать? А вдруг Йоханнс прав и это только благодаря ему Йосеф жив и здоров. Нет... Отмахнуть эти мысли и уничтожить чувство благодарности зверю такой же звериной обидой. Лучше бы она умерла в один миг с Йосефом при Массандре. Она считала дни от первых расстрелов. Ее знакомые и чужие любимые уже перешли разные стадии и от них должны были остаться неразличимые тела. А как же души?
Ева, как утробный младенец, свернулась в клубок. Его яд на теле, горький яд змея еще не высох. Каждая капля отравляла её, каждый поцелуй был равносилен поцелую с жалящей гадюкой -- брезгование и отчаянный страх. Животный страх в ответ на нежную напористость. Она знала, что этот фашист страстно и преданно любит её. При надобности станет унижать её, при безысходности -- себя самого. Такова мужская натура.
В её грезы, в полудреме начал вторгаться Йоханнс. Его строгое лицо выплывало в легких и хрупких эфирах, где дирижировал Йосеф. И она вздрагивала, как упавшая с высоты. Будто бы сердце замирало, сопротивляясь отобравшему их счастье. Давало отпор даже в сонном бреду. Только глаза Йоханнса ледяным колом пронизывали ее нутро и сон мгновенно отступал. Неужели это явь? Неуютный мороз по коже, нет рядом того, ради кого Ева собиралась жить дальше. Она, держась за шероховатую стенку, приподнялась. Черная тьма и дыхание мужчины рядом. Ева осторожно приблизилась к его лицу. Судорога плача искривила её лицо. Она вдохнула запах его кожи, волос. Это не тот аромат, не тот человек, не её родное счастье...
Йоханнс, находясь во сне, крепко прижал Еву к себе. Почему её отмирающее сердце просто не остановится?
...Йосеф брел по ночному мраку. Ни одного фонаря и почти никого. Никаких окон. Он чувствовал себя умершим и думал, что сейчас блуждает по ту сторону света, не найдя выход. Как в царстве Аида, как в темном коридоре Барзаха. Он старался не думать о том, как к Еве прикасается не он. Подумав об этом, его мозг выдавал ему картины, которые убили бы до конца не только душу, но и тело. Да, он непременно бы ушел к вечноживущим без малейшего сожаления, но беспомощные родные пока нуждались в нём. Он не мог предать тайну Евы, бессмысленно погубить её жертву во имя него.
...Ева снова шептала те строки и язык её заплетался, она засыпала с именем Йосефа на устах...

Я скулю по тебе как собака...
Как щенок, что привязан в ночи...
Нету выхода из этого мрака,
И не слышит наш Бог, хоть кричи...

Мне противно от этих рыданий,
Отвергаю того, кто со мной...
Умереть бы от этих страданий.
Я скулю по тебе, мой родной...

Я на привязи, метаюсь по кругу,
Вою я, как волк в тишине...
Как дарили мы нежность друг другу
Я всё помню. Все живо во мне.

И мечты наши стёрты другими.
Лишь разбитые души во тьме,
Я скулю, я не плачу, отныне
Существую я в этой чуме...
В этой мрачной безвольной могиле
Оставаться мне до тех пор,
Вязнуть мне в этом грязном иле,
Пока есть над тобой приговор.
Я терпеть буду это отчаянье,
И выскуливать имя твоё.
Отдавать себя на растерзаньё --
Лишь бы жил ты, счастье моё...
Йосеф...

die UNTERMENSCHEN.
I.Cheganova.
October, 2021

P. S.
Хотите услышать музыку виолончелиста Йосефа? Ниже ссылка на Ютуб.

Soul Stories
Most Beautiful Music Mix - Viola Piano Orchestral Music
Emotional Epic Music Mix