«Я принялся за "Мёртвых душ", которых было начал в Петербурге. Всё начатое переделал я вновь, обдумал более весь план и теперь веду его спокойно, как летопись... Какой огромный, оригинальный сюжет! Какая разнообразная куча! Вся русь явится в нём. Это будет первая моя порядочная вещь, - вещь, которая вынесет моё имя... Священная дрожь пробирает меня заранее... Огромно, велико моё творение, и нескоро конец его. Ещё восстанут против меня новые сословия и много разных господ; но что ж мне делать! Уже судьба моя враждовать с моими земляками. Терпение! Какой-то незримый пишет передо мною могущественным жезлом. Знаю, что моё имя после меня будет счастливее меня, потомки тех же земляков моих, может быть с глазами, влажными от слёз, произнесут примирение моей тени...»