3.5 Век кликбейтных книг

Между тем я считаю, что писательство – это, по сути, упражнение в эмпатии. Чтение позволяет нам ощутить себя на месте кого-то другого. Литература наводит мосты; она делает наш мир шире, а не уже.

Современные читатели окутаны паутиной социальных сетей. На скроллинг новостных лент, переход по кликбейтным заголовкам и чтение громких скандалов знаменитостей у многих людей уходит большая часть дневного времени. Диктат интернета и новая культура веб-потребления задаёт правила всему, и в том числе писательству. В своей книге "Йеллоуфейс" Ребекка Куанг показывает, что значат соцсети для современных западных писателей и книгоиздательства в целом и как просто быть "отмененным".

Костяк произведения составляет литературная кража, которая приносит главной героине, Джун Хэйворд, славу и баснословные гонорары. "Последний фронт", написанный известной Афиной Лю, возвёл Джун на писательский пьедестал. Постепенно читатель сталкивается со множеством этических вопросов касаемо писательского процесса. Насколько этично дорабатывать чужие идеи? Насколько этично использовать личных опыт и знания, затрагивающие жизни других людей (допустим, то, чем с вами сокровенно поделились), с небольшими изменениями в своих произведениях? О чем писатель в современном обществе имеет писать право, о чём нет? И все в таком духе, с налётом комедии абсурда и реалий политкорректности.

Самое интересное в "Йеллоуфейсе", на мой взгляд, это представление нового взгляда на писательский процесс. По мере повествования раскрывается представление писательства как некоего перформанса. Хочешь иметь лучшие продажи, быть самым обсуждаемым автором, купаться в лучах внимания и издавать бестселлеры? Создай себе образ, окружи себя скандалами, займись биографическим мифотворчеством, спроектируй под себя новую реальность и начни ее продавать. Идеи должны становиться всё более шокирующими, потому что популярность в мире интернета это гонка. Не стоит также забывать, что в процессе этой гонки все ваши скелеты из шкафов преобразуют в текстовой формат и компактно упакуют в оболочку матерного комментария на страничке вашего личного блога.

Так как писатель в основном показывает себя в интернете, читает о себе в нём же и в нём же пытается обеспечить себе успех, ему приходится смириться, что благодаря интернет-пользователям на любой свой грех из прошлого он теперь может напороться как на нож. Всё грязное белье будет изъято и развешено для всеобщего обозрения, в интернете у вас нет ничего личного, и у вас в нём нет безопасности, особенно психологической. Поклонники и хейтеры могут писать о вас что угодно (и вы можете это видеть), а в определённых ситуациях могут писать и лично вам, с надуманными признаниями или угрозами. Здесь несложно сойти с ума. В какой-то момент книга Куанг мне даже напомнило полнометражное аниме "Perfect Blue", после которого у меня началась сетевая паранойя.

Куанг пишет в большей степени об индустрии, капризных звездах писательского мира и книжных продажах, чем о писательстве как искусстве и творчестве. Если писатель не только угадывает запрос аудитории, но и окутывает себя флёром будоражащей загадки, подпитывает к себе интерес неоднозначными сплетнями, он сможет сохранить себя в вечности. Уже не так важно, о чём написано, важно, чтобы это затягивало так же, как жаркие интернет-споры.

Что показалось интересным лично мне, это то, какой ошеломляющий успех в книге имел литературный плагиат Джун, этот "Последний фронт". Интересно просто потому, что книга на чисто военную тематику заняла на некоторое время стойкое место в бестселлерах. В книжной сети, где я работаю, из военной тематики в бестселлерах стабильно держится только Ремарк, а из современной прозы ничего такого я и припомнить не могу. В реалиях Куанг такой интерес обуславливается новизной темы и важностью произведения для американско-китайского сообщества.

Неудивительно, что в "Йеллоуфейсе" очень часто затрагивается расовая проблематика, и хорошо видно, как она может легко потонуть в абсурде. Например, в моменте, когда блоггеры начинают выискивать в книжном описании азиатки чудовищную фетишизацию азиатов белыми и всё в таком духе. А обсуждение и критика произведений упираются в то, расистские они или нет, и не занимается ли писатель в своей прозе культурной апроприацией. Также частично рассматривается, как вообще работает издательский бизнес с культурными меньшинствами.

Напоследок скажу, что хотя и интересно следить за играми Джун со своей совестью, ее моральной деградацией и превратностями книжного бизнеса, мне также показались довольно ценными крупицы размышления о писательстве как таковом. Хороший интересный текст и идеи, у которых есть жизнь, дают Джун писательский толчок, вдохновение работать со словами. Мне кажется, выдающиеся вещи, талантливые книги примерно так и действуют на нас. Или замечательно, как из одного яркого образа, навевающего героине мысли о её детстве и об отношениях с матерью, рождается совершенно новое личное произведение.

Жаль, что Джун ступила на стезю плагиата. Лично я вижу в её выборе следствие писательской и личной неуверенности. Афине Лю она однажды доверила кое-что сокровенное, ее фигура ненадолго стала для неё опорой. Так и в писательстве Джун смогла твёрдо держаться только с такой же опорой на тексты Афины, на которую смотрела как бы снизу вверх. Писатель, неуверенный в своих идеях, обычно не выходит за рамки фанфикшена и игр с чужими образами, и в какой-то момент Джун заточила себя в этих цепях окончательно.

Скажу также пару слов о переводе. Да, он ужасен, особенно своей внезапностью, потому что вульгарные слова рассыпаны по тексту в непредсказуемых местах. А в некоторых предложениях из-за кривого перевода смысл теряется вообще. Политика издательства и его нежелание отзывать тираж в связи с этим кажутся довольно некрасивыми. Тем не менее, особенно хорошие фрагменты оригинального текста не смог испортить даже перевод. Например, немного о таланте Афины, очень уж мне нравится этот отрывок:

У Афины было острое, как у сороки, чутье на страдания. Эта повадка охватывает все ее наиболее известные работы. Сквозь грязь и илистые наносы фактов и деталей она чуяла и ухватывала ту часть истории, которая кровоточила — ну прямо гарпия на охоте. А затем собирала воедино правдивые истории, связывала их, словно бусы из раковин, отшлифовывала и являла их остро посверкивающие грани потрясенным и зачарованным читателям.

Оценка ниже четвёрки исключительно из-за моей неудовлетворенности финалом. Когда я поняла, куда всё идет, испытала огромное разочарование, хотя финал и подчёркивает всю эту тему с кликбейтными книгами и писательством как своеобразным сетевым перформансом.