Удары действительности и неподготовленный человек.

Эту книгу, первую из моей маленькой коллекции черно-оранжевых pocketbook, я купила где-то полтора года назад. И сразу же потеряла где-то в недрах квартиры. и забыла. Попалась на глаза она мне случайно, каким-то бесом оказавшись в стопке с кулинарными опусами маман, куда я вообще никогда не заглядываю обычно. Долги по руслиту уже не мучали, поэтому я с чистой совестью закинула книжку в сумку, чтобы на работе в перерывах немного почитать, благо Брэдбери один из моих любимых авторов, а "Вино" до сих пор не прочитано.
До начала рабочего дня еще 20 минут, кофе заварен, офис пуст как голова мобильной блондинки, я меняю местоположение красного квадратика в календаре с 5 на 6 июня, откидываюсь на спинку стула и начинаю бегать глазами по строчкам.

День будет не такой, как все. Не такой еще и потому, что бывают дни, сотканные из одних запахов, словно весь мир можно втянуть носом, как воздух: вдохнуть и выдохнуть, – так объяснял Дугласу и его десятилетнему брату Тому отец, когда вез их в машине за город. А в другие дни, говорил еще отец, можно услышать каждый гром и каждый шорох вселенной. Иные дни хорошо пробовать на вкус, а иные – на ощупь. А бывают и такие, когда есть все сразу.

Текст, как будто сотканный ласковым летним ветром, намертво засел у меня в сознании, мешал работать, потому что не хотелось ничего больше, как выйти в лес и дотронуться рукой до кружева, сплетенного солнечными лучами и зеленой листвой, полежать на травяном ковре и щурясь, смотреть на проплывающие барашки облаков.
Иногда я люблю до и после работы пройти лишнюю остановку через площадь. Раз в несколько дней там стригут газон и это небольшое загазованное пространство вдруг наполняется запахом свежескошенной травы. Если закрыть глаза и попытаться абстрагироваться от шума, может показаться, что ты за городом.
В среду вечером на площади можно было наблюдать идущую с закрытыми глазами улыбающуюся идиотку. Нет, я не сбежала из дурки, я просто иду с работы, а в голове моей плещется вино из одуванчиков.
У маман в этот день был выходной, поэтому дом был наполнен букетом из разнообразных съедобных запахов, а телевизор пытался переорать радио, или наоборот. Все с той же идиотской улыбкой я усаживаюсь ужинать за комп (идиотская привычка жрать за ноутбуком, никогда так не делайте), и краем уха слышу, как какая-то сомнительная телететка на весь мир сообщает, что на 92-ом году жизни скончался знаменитый писатель-фантаст Рэй Бредбери. Т.е. она имеет в виду, что он умер. Ага. Рэй Бредбери умер. Мне пришлось повторить фразу вслух на максимальных децибелах, чтобы понять смысл сказанного телететкой.
Таааак стойте. Паааадааждите.
С утра я читала, черным по белому:

Я ЖИВОЙ

и в этих словах было больше неудержимой, пульсирующей жизни, чем если бы их сказал бы кто-то из моих знакомых. А все остальное - оно просто не может быть правдой после этого. Какая-то логичесая ошибка.
На следующее утро в пустом офисе я завариваю еще чашку кофе и листаю страницы в лихорадочном темпе. Потому что мне не просто нужно опохмелиться вином из одуванчиков, мне нужен ответ. Человек вроде как умер, но писатели не умирают - это знают даже маленькие дети! И это же Бредбери! Он скорее улетит на Марс, чем просто умрет, он не может сделать как обычный человек, как я или ты, или вообще вон тот чувак. Это же просто нечестно. Или я что-то упустила и требую объяснений. По-прежнему лихорадочно листаю страницы. За автора ответ дала прабабушка. Прабабушки, они вообще почти все знают, скажу я вам.

Только дурак станет хранить обрезки ногтей. Ты когда-нибудь видал, чтобы змея старалась сохранить свою старую кожу? А ведь в этой кровати сейчас только и осталось, что обрезки ногтей да старая, облезлая кожа. Стоит один лишь разок вздохнуть поглубже – и я рассыплюсь в прах. Главное – не та я, что тут лежит, а та, что сидит на краю кровати и смотрит на меня, и та, что сейчас внизу готовит ужин, и та, что возится в гараже с машиной или читает книгу в библиотеке. Все это – частицы меня, они-то и есть самые главные. И я сегодня вовсе не умираю. Никто никогда не умирает, если у него есть дети и внуки. Я еще очень долго буду жить. И через тысячу лет будут жить на свете мои потомки – полный город! И они будут грызть кислые яблоки в тени эвкалиптов. Вот мой ответ всем, кто задает мудреные вопросы.

У матросов больше нет вопросов. Я захлопываю книгу, унимаю занявшуюся щекотку в носу и возвращаюсь к будничным приключениям человека-работника.

Все хорошо. Как и все в жизни, это правильно, все так и должно быть.

Просто надо научиться жить с этим.