Серафим

Глава 13

Ашер стал отцом?

Он сказал, что не нашел супругу, но у него есть ребенок?

Он зачал Найю, пока искал жену или после того, как отказался от поисков?

В памяти всплыл фрагмент нашего разговора. Он говорил о том, что не хочет больше никаких осложнений. Считал ли он осложнением Найю или ее мать? Кто ее мать? Я взглянула на стоявшую рядом с ним женщину-ишима с узким лицом и блеклой шевелюрой, подрагивающей на золотисто-лиловых крыльях. Ее глаза были такими же темными, как у Найи, а волосы – такими же светлыми, хотя и более кудрявыми. Так это она мама Найи? Меня бы не удивило, что серафим выбрал ишима. В конце концов, они истинные. Хотя и не такие высокопоставленные, как малахимы, но все же на вершине небесного тотема.

Когда Найя отстранилась от Ашера и поприветствовала ишимов в соответствии с их титулами – Иш Элиза и Иш Деймон, – я решила, что женщина-ишим не является ее матерью. Что утешало, потому что в ее чертах прослеживалось нечто жесткое. Она мне сразу не понравилась, а поскольку Найя мне пришлась по душе, то не хотелось, чтобы у нее оказалась такая мать.

Найя отошла от Ашера и вернулась ко мне.

– Apa, это Селеста.

Ох, он прекрасно знал, кто я.

– У тебя есть дочь, Сераф.

Пульс забился у основания его горла от моего не то чтобы вопроса.

Найя снова взяла меня за руку.

– Мы будем играть в прятки.

Его взгляд остановился на наших сцепленных руках. Уверена, он желал, чтобы я отпустила ладонь Найи. Возможно, даже хотел оторвать ее, прежде чем я запятнала его малышку так же, как вчера запятнала его крылья.

– Прятки? – Его голос был таким же грубым, как и щетина у него на подбородке.

– Я обещала ей одну игру.

– Как… любезно.

Я фыркнула, зная, что архангел не считает меня любезной.

– Не хочешь присоединиться к нам, Сераф?

– Я не могу. У меня есть… – Он пронзил меня взглядом глаз цвета океана, – дела, о которых нужно позаботиться.

Найя надулась.

– У тебя всегда дела, apa.

Его выражение лица мгновенно смягчилось.

– Он архангел, неоперенная Найя. – Высокомерный тон Иш Элизы заставил мою неприязнь к ней возрасти так стремительно, что я стала опасаться, что все мои перья разом оторвутся от крыльев. Удивительно, но ни одно даже не качнулось.

Найя покорно вздохнула.

– Я знаю, что у него есть дела поважнее, чем играть со мной.

К примеру, вырезать мое сердце, почему бы и нет?

Я сжала руку Найи, чтобы напомнить ей, что я рядом и готова поиграть.

– Будешь считать или прятаться?

– Я буду считать. – Глубокий тембр голоса Ашера отразился от куполообразного стеклянного потолка. – Вы двое прячьтесь.

И снова Найя чуть не уничтожила мои барабанные перепонки своим счастливым визгом.

– А мы тоже можем поиграть? – спросила рыжеволосая девочка.

– Да. Все могут играть, – великодушно объявила Найя.

По какой-то причине я представила, как прячется офан Мира, и это меня позабавило. А потом вообразила, как Иш Элиза присоединяется к игре, и не сумела сдержать смех.

Жгучий взгляд Ашера вновь пронзил меня.

– Не хочешь поделиться причиной своего веселья, Селеста?

– Я бы хотела, но могу… облезть.

Он покачал головой, отчего прядь волос выбилась из его пучка.

– Если бы все было так ужасно, ты бы уже облезла.

– Верно. – Тем не менее я не стала делиться своими мыслями. – Скажи мне, Сераф, гоняясь за Тройками и сжигая крылья, как, во имя земли, вернее, Элизиума, ты нашел время и силы завести ребенка? – Я произнесла свою колкость ласково и тихо, чтобы она не дошла до Найи. Только до намеченной цели.

Выражение лица Ашера не просто помрачнело, оно стало абсолютно черным, точно смоль.

Найя дернула меня за пальцы.

– Пойдем, Селеста.

Я позволила ей утащить меня в сторону коридора, который вел к общежитиям младших ангелов, пока Ашер, стиснув зубы, начал отсчет.

* * *

Час спустя офан Пиппа пришла забрать Найю для купания. Хотя малышка и не хотела оставлять отца, в итоге пошла с офанимом.

Во время игры я ни разу не заговорила с Ашером, и он со мной тоже. Однако перед уходом я почувствовала необходимость сказать:

– У тебя очень милая дочь.

Его взгляд не отрывался от коридора, по которому ее увели.

– Так и есть.

Тишина между нами наполнилась такой враждебностью, что воздух мог вспыхнуть от одной искры.

Все еще не глядя в мою сторону, он произнес:

– Мне казалось, ты покончила с гильдиями.

– Мне нужно воспользоваться потоком.

Он искоса взглянул на меня.

– Куда ты хочешь отправиться?

Я опустила подбородок.

– Кое-куда.

Ашер повернулся ко мне, пригвоздив грозным взглядом.

– Ни один офаним не проведет тебя через канал без моего согласия.

Ого.

– Вот как ты разбрасываешься своей могучей силой, Сераф.

Он снова пронзил меня взглядом.

Я отступила, прижав ладонь к сумочке с прахом Мими.

– Тогда, полагаю, я воспользуюсь человеческим способом путешествия в Париж.

– Париж?

Вот же пресвятое перышко. Я не хотела раскрывать пункт назначения. Впрочем, неважно…

Я уже направилась к атриуму, когда Ашер спросил:

– Что ты собираешься делать в Париже?

Я взглянула на него через плечо.

– Внезапно мне захотелось макаронс. – Хоп, и крыло пронзила боль.

Сераф проследил за падением моего пера.

– Я сопровожу тебя.

Должно быть, я утратила слух вместе с пером, потому что мне показалось, будто я услышала, как Ашер предложил меня сопроводить.

– Эм-м. Что?

– Я сказал, что сопровожу тебя. – Он стремительно направился ко мне, а затем обогнал.

Мне не очень хотелось путешествовать с архангелом, поскольку существовало обязательное условие – держаться с сопровождающим за руку, но желание путешествовать со скоростью света оказалось сильнее, чем нежелание прикасаться к нему, поэтому я поспешила следом за Ашером.

Когда мы обогнули последний коридор и вошли в дымный столб чистого элизианского света, я спросила:

– Ты ведь не собираешься сбросить меня в Абаддон по пути?

Уголок его губ приподнялся.

– К сожалению, в Абаддон можно попасть только через Элизиум.

Поскольку Ашер лишен чувства юмора, я решила, что кривоватая улыбка была всего лишь зачатком жестокой усмешки.

– Действительно, какая жалость.

Он протянул мне руку. Подумать только, та же рука, что баюкала Найю, сожгла крылья Лей.

Прижав сумку к телу, я вложила свою ладонь в его, и мы взлетели в эфир.