Жребий

Глава вторая. Сьюзен (1)

1

Он сидел на скамейке в парке, когда заметил девушку, глядящую на него. Хорошенькую, в шелковой косынке на светлых волосах. Она держала в руках книгу, а рядом еще лежал альбом для рисунков с торчащим из него карандашом. Это был вторник, 16 сентября, первый учебный день, и из парка, как по волшебству, исчезли все школьники. Остались мамаши с детьми, несколько стариков, сидящих у памятника героям войны, и эта вот девушка, глядящая в его сторону из тени старого корявого вяза.

Она смотрела прямо на него, и на лице ее читалось изумление. Она бросила взгляд на свою книжку, опять посмотрела на него и хотела уже встать, подумав, села, опять привстала и снова села.

Он сам встал и пошел к ней, держа в руке свою книжку – вестерн в мягкой обложке.

– Добрый день, – сказал он. – Мы что, знакомы?

– Нет, – ответила она. – Но… вы Бенджамин Мейрс, так ведь?

– Ну. – Он удивленно поднял брови.

Она нервно рассмеялась, бросив на него короткий испытующий взгляд, словно пытаясь угадать его намерения. Было ясно, что она не из тех девушек, которые позволяют себе говорить с незнакомыми людьми в парке.

– Я подумала сперва, что вы мне привиделись. – Книга лежала у нее на коленях, и он увидел оттиснутый на ней штамп: «Публичная библиотека Джерусалемс-Лота». Это оказался «Воздушный танец», второй его роман. Она показала ему его фотографию четырехлетней давности на задней стороне обложки. Там его лицо выглядело мальчишеским и до испуга серьезным, глаза блестели, как черные алмазы.

– Что ж, это хороший повод для знакомства, – заметил он, и эта фраза, хоть и совершенно обычная, странно повисла в воздухе, как некое пророчество. Рядом с ними в песочнице возились малыши, и голос матери умолял Родди не качать сестру так сильно. Но сестра взлетала выше и выше, прямо в небо, цепляясь за качели в своем развевающемся платьице. Эту картину он вспоминал многие годы спустя, как тоненький ломтик, отрезанный от пирога времени. Если бы за этим ничего не последовало, все так и потонуло бы в сумраке памяти.

Потом она засмеялась и подала ему книгу.

– Можно попросить автограф?

– Книга же библиотечная.

– А я куплю ее у них или обменяю.

Он вынул из кармана ручку, открыл книгу на чистой первой странице и спросил:

– Как вас зовут?

– Сьюзен Нортон.

Он быстро, механически вывел: «Сьюзен Нортон, самой милой девушке в парке. С наилучшими пожеланиями. Бен Мейрс». Под росписью он поставил дату.

– Теперь вам придется ее украсть, – сказал он. – Она ведь уже распродана.

– Я закажу в Нью-Йорке, – возразила она, поглядев ему в глаза чуточку пристальнее. – Это замечательная книга.

– Благодарю. Когда я ее закончил и посмотрел на то, что вышло, я боялся, что ее вообще не напечатают.

Она улыбнулась, и он тоже, что сделало разговор менее принужденным. Позже он удивлялся, что все это произошло так легко и быстро. Эта мысль не была безоблачной, поскольку происшедшее казалось ему знаком судьбы, вовсе не слепой, вооруженной мощным биноклем и уже готовой схватить беспомощных смертных и смолоть их меж жерновов мироздания в какую-то только ей известную муку.

– Я и «Дочь Конвея» читала. Мне тоже понравилось. Как, наверное, и всем.

– Да нет, очень немногим, – признался он честно. Миранде тоже нравилась «Дочь Конвея», но большинство из его приятелей поругивали эту вещь, а критики просто смешали ее с грязью. Ну, на то они и критики.

– Тогда только мне.

– А новый вы читали?

– «Билли сказал – уезжай»? Нет еще. Мисс Кугэн из аптеки говорила, что он очень неприличный.

– Черт, да он почти пуританский! – возмутился Бен. – Язык грубоват, но когда ты пишешь о необразованных парнях из деревни, нельзя же… слушайте, хотите мороженого или еще чего? Мне хочется вас угостить.

Она в третий раз посмотрела ему в глаза, потом с благодарностью улыбнулась.

– Спасибо, с удовольствием. У Спенсера чудесное мороженое.

Так все и началось.