Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
5
Как-то раз, в детстве, Варвара полезла в библиотеку деда и нашла старинный том. На корешке золотыми буквами было написано «Гофман». Сказки Гофмана она читала. Том казался солидным, значит, сказок много.
Она вытащила тяжелую книгу, пахнущую пылью и коленкором. Открыв обложку, Варвара прочла название: «Судебная медицина, перевод с немецкого». Под типографскими буквами была чернильная надпись: «Моему другу Ванзарову, чтобы вымести ненаучную пыль из головы, от Аполлона Лебедева, 1886 год, июнь». И красивый росчерк. Варвара удивилась: раньше взрослые дарили друг другу сказки, ее прапрадед получил подарок. Она стала листать страницы.
И наткнулась на картинки… Такие… Такие… Такие, что… Не дойдя до середины, выронила книжку из рук. Варваре потом неделю снились кошмары.
Прошло много лет. Интернет и телевидение укрепляют нервы. Закалки оказалось недостаточно. Разглядывая Невский с высоты четвертого этажа, Варвара глубоко дышала, изображая, что приходит в себя. Куда больше она переживала, что опозорилась. Глупо и беспомощно…
…Солнце слепило в окна номера. В просторной гостиной горел весь свет. Ковром и мягкой мебелью занимались криминалисты. Игнатьев провел Варвару через спальню, занятую кроватью кингсайз, и остановился у двери, за которой могла оказаться ванная.
– Варвара, прошу приготовиться, – сказал он, как говорит инструктор парашютного спорта. – Если станет плохо, не стесняйтесь.
– Я не боюсь, – заявила она.
Игнатьев кивнул. И распахнул дверь. Ванная была ярко освещена. Стоял тяжелый сладковатый запах.
Холодная лапа сжала горло. Варвара вздрогнула, но виду не показала.
В розовато-белой жидкости лежала женщина. Лицо ее скрывал кусок черной пленки. Шея упиралась в бортик ванны, кисти рук скрывала жидкость. Тело женщины говорило, что ей далеко за пятьдесят. Грудь, плечи и кожа в пигментных пятнах, морщинках и складках. Пожилое тело кажется особенно стыдным. Будто подсматриваешь за тем, чего знать не полагается. Варвара отвернулась. Но успела заметить плавающие ягоды малины.
– Чем я могу помочь, Павел? – спросила она бодро, как могла.
– Давайте отойдем, – Игнатьев прикрыл дверь. – Капитан сказал, что с вами можно общаться не как с рядовым свидетелем. Ваша семья, ваш дед и брат…
– Мне не надо ничего объяснять, – перебила Варвара. Уж слишком нерешительный лейтенант. Такой милый.
– Очень хорошо. Этот номер оплачен банковской карточкой на имя Доброниной Таисии Федоровны.
– Той самой Доброниной? – вырвалось у Варвары.
Игнатьев кивнул.
– Знаменитая актриса. 1962 года рождения, не замужем, детей нет. Из родственников – старшая сестра Октябрина Федоровна, живет с ней. К сожалению, сестре восемьдесят пять лет. Других родственников нет. На рецепции Добронина предъявила паспорт.
Сомнения Варвары обрели очертания.
– Вам нужно опознать тело?
– Рад, что так хорошо понимаете.
– Вы хотите, чтобы опознала я?
– Не только, – уклончиво ответил Игнатьев.
Варваре стало неприятно.
– Простите, лейтенант, помочь не смогу: лично с Доброниной не знакома. Даже не помню, когда видела ее на сцене. Лучше проверьте отпечатки пальцев.
– К сожалению, госпожа Добронина не попадала в полицию и не получала биометрический паспорт. А генетическая экспертиза требует времени.
Скромный лейтенант оказался не таким уж простачком: проверил базы и ничего не нашел. И что-то недоговаривает.
– Других вариантов множество, – сказала Варвара, немного обидевшись: грустно, когда придуманный образ рассыпается дымом. – Во-первых, с Доброниной много лет живет помощница.
Игнатьев не слишком заинтересовался.
– Фамилия?
Варвара когда-то слышала это имя, но, как назло, не могла вспомнить. В чем призналась.
– Кто она такая?
– У Доброниной в юности появилась горячая поклонница, обожательница, фанатка, которая стала ее помощницей, слугой, секретарем на всю жизнь. До сих пор с ней. Всему театральному Петербургу это известно.
– Раньше назывались компаньонки при барыне, – сказал лейтенант, чем порадовал.
– Эта женщина знает Добронину как никто. Если она испугается – обратитесь в театр. Найдутся десятки актеров, которые с радостью опознают труп.
– На что намекаете, Варвара?
Приятно иметь дело с мужчиной не только красивым, но и умным. Варвара решила поощрить редкое сочетание качеств. Она раскрыла тайны, о которых кричали на каждом театральном сайте.
Недавно в театр Доброниной пришел новый директор. Пришел и заявил, что возвращает великую актрису в театр. Возвращение примадонны ожидалось на днях. Зная мстительный характер звезды, актеры трепетали. Те, кто предал ее три года назад, готовились писать заявления об увольнении. Так что сегодня многие поднимут бокал. Ее искренно ненавидела большая часть людей театра. При этом считая гениальной актрисой, которой позволено все. Вот так бывает…
– Важные сведения, – сказал Игнатьев равнодушней, чем Варвара рассчитывала.
Ей хотелось, чтобы лейтенант сказал что-то вроде: «неужели?» или «надо же!». Эксперт старалась, и никакой благодарности.
– Вынужден просить опознать вас.
Настойчивость Варваре совсем не понравилась.
– Но почему я?
Игнатьев сходил в гостиную и вернулся с пластиковым пакетом, в котором виднелся черный прямоугольник.
– Планшет лежал на краю ванны. Пожилые люди пароль не ставят. На планшете был открыт ваш блог, Варвара. Вероятно, Добронина перед смертью смотрела ваши рецепты красоты. Ничего не хотите мне сказать?
Интонация была знакома. Вот так, ласковым удавом, говорил с ней капитан Половец, когда пытался изловить. У него не вышло. А юный лейтенант еще пожалеет.
– Рецепты не мои, а исторические, – сказала она так громко, будто Игнатьев мог записывать разговор. – И совершенно безобидные. При этом я предупреждаю, что публикую их только для сведения. А не для использования. Они не могут принести никакого вреда. При чем тут я?
– Обратили внимание на цвет воды в ванне?
– Молочный. С добавлением чего-то розового.
– У вас в блоге есть рецепт…
Не дожидаясь окончания, Варвара вынула смартфон, нажала иконку, покрутила посты и показала нужный.
– Вот этот? Его состав: клубника, малина и молоко. Больше рецепт летнего коктейля. Называется «Благовонное умывание». Умывание, а не ванна. В таком коктейле можно только утонуть. Добронина сидит в ванне. Значит, она не покончила с собой.
– Считаете, что ее убили? – добрым следователем спросил Игнатьев.
Вот теперь Варвара рассердилась по-настоящему.
– Не передергивайте мои слова, лейтенант. Разве я сказала, что Добронину убили?
– Как думаете, что с ней случилось?
– Вам это скажут эксперты.
– А ваше мнение? Вы же наблюдательны. Заметили ягоды малины, сразу определили рецепт из своего блога.
Чтобы не брякнуть лишнего, Варвара придержала язык.
– Мое мнение обывателя: пожилая женщина сняла номер люкс, чтобы побаловать себя и приготовить к триумфальному возращению в театр. Наткнулась на мой блог, захотела испробовать простой рецепт. В ванну налила молоко, бросила малину, включила горячую воду, залезла. Сердце не выдержало. И она умерла. Дверь в номер была закрыта?
– Горничная в этом уверена.
– Тогда какие вопросы ко мне, лейтенант? – спросила Варвара, притопнув ногой. Давя осколки прекрасного образа мужчины.
– Только один: помогите опознать Добронину.
Варвара не обязана была помогать. Могла показать характер и уйти после мерзких подозрений. Но Ванзаровы не отступают. И она согласилась. Игнатьев не сказал «спасибо», вошел в ванную и взялся за край пленки.
– Госпожа Ванзарова, прошу сообщить, знакомо ли вам это лицо, – сказал он и не спеша снял пленку.
Варвара услышала свой визг. И поняла, что прячет лицо в кулачках, прижимаясь к плечу лейтенанта. Она испугалась по-настоящему. Испугалась, потеряв контроль и твердость. Было от чего растеряться. Под пленкой открылась маска багровых мышц. С лица сняли кожу с середины лба до скул. Как рисунок в учебнике судебной медицины. От маски исходила тяжелая вонь.
– Все, все, простите, – совсем другим тоном сказал Игнатьев. И прикрыл ужасное лицо.
Варвара подумала: обманываться в человеке слишком дорого. В чем убедилась опять. Она дала себе слово больше не верить фантазиям.
…В окно номера светило солнце, по Невскому мчались машины, гуляли люди и болельщики.
Подошел Игнатьев.
– Вы в порядке? – заботливо спросил он.
– В полном, – ответила Варвара, не поворачиваясь. – А вы, лейтенант?
– Что я? – не понял Игнатьев.
– Решили с капитаном Половцом проверить мою реакцию: могла ли я убить великую актрису и снять с нее скальп. Потому что перед смертью она смотрела мой блог. Дескать, вы нам нужны как эксперт, Варвара. Ах, опознайте Добронину, ну что вам стоит. Отличная отработка версии, лейтенант. Эксперимент удался. Поздравляю. Я могу быть свободна?
– Простите, Варвара Георгиевна… Искренно прошу простить, я не хотел.
Лейтенант будто сознался: это была идея капитана Половца, «доброго знакомого» Варвары. С прошлого раза затаил обиду. И вот нашел повод. Игнатьев всего лишь выполнял приказ. Ничего не мог сделать. Он был расстроен искренно.
– Извинения приняты, – сказала Варвара, глянув на него.
– Варвара Георгиевна…
– Просто Варвара.
– Спасибо… Варвара, а вот теперь нужен ваш совет…
– Еще один эксперимент?
– Только совет: есть предположения, кто мог сделать такое с Доброниной?
Варвара ощутила, как стрелки весов качнулись в ее сторону. Пора отыграться. Она будет безжалостна.
– Павел, отвечу при одном условии: если сначала вы ответите на мои вопросы.
Игнатьев вздохнул. Как вздыхают мужчины, которым деваться некуда.
– Эх, предупреждал меня Половец. Спрашивайте, у вас же сыскная жилка проснулась.
– Жилка не проснулась, – отрезала Варвара. – Проверили камеры видеонаблюдения в коридоре?
– Эта информация не подлежит разглашению.
– Кто заходил в номер, кроме Доброниной?
– Для чего вам знать?
Варвара ощутила себя хозяйкой положения.
– Новости шоу-бизнеса читаете?
– Не интересуюсь, – ответил Игнатьев.
– Госпожа Добронина в четвертый раз выходит замуж. За известного некоторым людям певца Шляпича.
– И что такого?
– Шляпич был дважды женат. На богатых женщинах преклонного возраста. Которые переписывали на него состояние и умирали собственной смертью. Вам не кажется, что совпадение слишком очевидное?
Игнатьев обдумывал недолго, как умный человек.
– Все знают, что молодой человек, располагающий средствами, должен подыскивать себе жену, – задумчиво проговорил он. – Но певец и актриса не оформили отношения.
В ушах Варвары зазвенели колокольчики. Кто бы мог подумать: у лейтенанта СК такой редкий литературный вкус. Совсем не мужской и несовременный. Какой он необычный человек… Интересно, кто по характеру: мистер Бингли или мистер Дарси? Скорее мистер Дарси…
Отогнав посторонние мысли, Варвара сделал строгое лицо:
– Добронина могла переписать на Шляпича завещание. Знаете, какое у нее состояние?
– Нет, – сказал Игнатьев.
– И я не знаю, – ответила Варвара. – Ходят слухи, что актриса скопила огромные суммы. Есть на что охотиться. Номер люкс – отличное место для романтического свидания.
– Шляпич со всех жен снимал кожу?
Варвара поняла, что красивый сюжет, который она придумала в спешке, зашел в тупик.
– Мне это неизвестно, – призналась она.
– Кто мог совершить убийство, кроме него?
– От чего умерла Добронина? – не сдавалась Варвара.
– Эксперты установят, – в задумчивости ответил Игнатьев и опомнился: – Эта информация не подлежит разглашению. Для чего вам знать?
– Допустим, половина театра ее ненавидела, а другая желала смерти. Это нормально, актеры живут эмоциями, не скрывают их. Могут дать пощечину или публично оскорбить. Но чтобы спланировать такое убийство…
– Почему решили, что убийство спланировано?
– А вы не так же думаете, Павел? – спросила Варвара, глядя ему в глаза.
Игнатьев промолчал.
– Трудно представить, кто из актерского мира мог на такое решиться, – продолжила она. – Не могу вообразить такой характер.
– Разве театральный критик не посвящен во все интриги?
– Я занимаюсь наукой, а не интригами, – ответила Варвара и невольно подумала: Инка бы тут пригодилась.
– Значит, подозреваемых у вас нет.
– Ничем не могу помочь, – сказала Варвара и подумала, что пора заканчивать. – Постороннему лицу на месте проведения следственных действий находиться нельзя. Я свободна?
Будто в печали Игнатьев вздохнул.
– Конечно. Прошу о происшествии не сообщать никому.
– Не сомневайтесь.
– Можно позвонить вам в случае необходимости?
Вопрос прозвучал так неожиданно и искренно, что у Варвары не нашлось твердости отказать. Как лейтенант заслуживал. Ну, не нашлось, и все.
– Звоните, – сказала она. – Звоните в любое время.
Варвара сама не поняла, зачем это добавила. Вечно язык бежит впереди, когда не надо. Если честно: ей захотелось, чтобы Игнатьев позвонил. Маленькое тайное желание.
Несмотря ни на что.
