Сказки отечественных писателей — цитаты из книг — стр. 152

– ...просто я маленькая девочка, – мужественно сказала Дина. От жалости к Мартину у нее разрывалось сердце. – Понимаю, – сказал Мартин, – а я огромный слон. Красавица и чудовище. Мы скованы рамками архетипа.

Будьте моей навеки. Правда. Мне осталось жить совсем немного, лет двести девяносто, и я хочу их все провести с Вами. Соглашайтесь. Я умею играть на волынке. Со мной не пропадешь.

Я буду Вашим рыцарем и Вашим боевым слоном, Дина. Вот Вам цветы и селедка; я бы отдал Вам свое сердце, но, боюсь, оно стало крупновато, того и гляди повалит Вас с ног. Дина, выходите за меня замуж.

– Я сейчас с ума сойду, – сказал Дина. – От радости? Правда, Дина, ну скажите, что от радости, – попросил Мартин. – От странности, – сказала Дина.

Пожалуйста, уважаемые дамы и господа, не под ноги, не под ноги, дамы и господа, и особенно берегитесь задних, я совершенно их сейчас под собой не чую. Передние еще кое как, а задние совсем нет. В них проваливается сердце, в самые пятки.

– Она терпеть не может розы, – сказал Лу. – А от шоколада у нее диатез. И вообще от сладкого. – Как прекрасно, – сказал Мартин. – Почему? – спросил Джереми. – Не знаю, – сказал Мартин, – меня умиляют ее немощи.

Вернусь, – сказала Дина, – если не проснусь от этого страшного сна. С ума сойти. В меня влюблен слон.

Слоны, как уже было сказано раньше, умеют влюбляться. У них это видовое, генетическое. Они влюбляются раз и навсегда. А «всегда» у слонов длится лет триста. И лет триста слон, полюбивший кого нибудь, никого другого в целом мире не замечает.

Когда-то любовь детей к манной каше ни для кого не была секретом, но взрослые поступили с этим секретом очень плохо (пожалуйста, не повторяйте их ошибок!). Они решили, что манную кашу можно превратить в обязаловку. И перед бедными детьми каждое Божье утро начали плюхать тарелку с манной кашей (и хоть бы позаботились о…

- Любовь, Агата. – Говорит человек в шубе. – Любовь кого угодно, стоит тебе только пожелать. Что бы ты ни делала, что бы ни говорила, как бы себя ни вела, - если ты захочешь, то нужный тебе человек будет любить тебя, Агата, любить тебя сильнее всего на свете. Тебе не надо будет завоевывать сердца, не надо будет мучиться…

– Миленький Мартин, – сказала Дина. – Пожалуйста, съешьте хоть печенье. Я не могу больше есть, не обед, а какая то большая жратва. – Не могу, – сказал Мартин. – Я слишком взволнован. У меня глаза на мокром месте. Сейчас я высморкаюсь в занавеску и успокоюсь. Дина, я люблю Вас. – Миленький Мартин, – сказала Дина. – Я Вас…

- Дома всегда лучше! - горячо ответила девочка. Страшила лукаво улыбнулся. - Солома, которой я набит, выросла в поле, кафтан сделал портной, сапоги сшил сапожник. Где же мой дом? На поле, у портного или у сапожника?

"Аля писала письмо маме. Она очень старалась написать хорошо, но все шло шиворот-навыворот: буквы не слушались, падали, менялись местами и ни за что не хотели браться за руки, точно они все друг с другом перессорились. Ну, просто наказание!"