Мне хотелось бы высказаться в защиту двух простейших идей, которые прежде считались очевидными и даже просто банальными, а теперь звучат очень немодно:
      1) Истина существует, и целью науки является ее поиск.
      2) В любом обсуждаемом вопросе профессионал (если он действительно профессионал, а не просто носитель казенных титулов) в нормальном случае более прав, чем дилетант.
      Им противостоят положения, ныне гораздо более модные:
      1) Истины не существует, существует лишь множество мнений (или, говоря языком постмодернизма, множество текстов).
      2) По любому вопросу ничье мнение не весит больше, чем мнение кого-то иного. Девочка-пятиклассница имеет мнение, что Дарвин неправ, и хороший тон состоит в том, чтобы подавать этот факт как серьезный вызов биологической науке.
      Это поветрие — уже не чисто российское, оно ощущается и во всём западном мире. Но в России оно заметно усилено ситуацией постсоветского идеологического вакуума.
      Источники этих ныне модных положений ясны:
      действительно, существуют аспекты мироустройства, где истина скрыта и, быть может, недостижима;
      действительно, бывают случаи, когда непрофессионал оказывается прав, а все профессионалы заблуждаются.
      Капитальный сдвиг состоит в том, что эти ситуации воспринимаются не как редкие и исключительные, каковы они в действительности, а как всеобщие и обычные.
      И огромной силы стимулом к их принятию и уверованию в них служит их психологическая выгодность. Если все мнения равноправны, то я могу сесть и немедленно отправить и мое мнение в Интернет, не затрудняя себя многолетним учением и трудоемким знакомством с тем, что уже знают по данному поводу те, кто посвятил этому долгие годы исследования.

{Из речи А. Зализняка на церемонии вручения ему литературной премии А. Солженицына (2007)}