— Я серьёзно спрашиваю, Барнум, — сказала она, помолчав. — Как ты? — У меня не было готового ответа. Я не знал, как я, но теперь послушно заглянул себе в душу, честно стараясь найти в себе что-то подлинное. — Я злюсь, — шепнул я. — Я тоже, — откликнулась Болетта. — И мне страшно. — Нам всем страшно, Барнум. — Но ещё я чувствую облегчение, — выговорил я едва слышно. — Имеешь право, — сказала Болетта. Я едва не плакал. Зарылся лицом в подушку. — И это всё во мне сразу, — рыдал я. — Хорошо, Барнум, что у тебя такие разные чувства, — сказала Болетта, выпрямляясь. — Есть из чего выбрать!