История — наука о Человеке; она, разумеется, использует факты, но это — факты человеческой жизни. Задача историка: постараться понять людей, бывших свидетелями тех или иных фактов, позднее запечатлевшихся в их сознании наряду с прочими идеями, чтобы иметь возможность эти факты истолковать.
История, разумеется, использует тексты, но это — человеческие тексты. Сами слова, которые их составляют, насыщены человеческой сутью. И у каждого из этих слов — своя история, каждое в разные эпохи звучит по-разному, и даже те из них, что относятся к материальным предметам, лишь изредка полностью совпадают по смыслу, лишь изредка обозначают равные или равноценные свойства.
История использует тексты — не спорю. Но — все тексты. А не только архивные документы, получившие, как сказал некто [Физик Буасс], особую привилегию на поставку оторванным от действительности историкам всего их позитивного материала: имен, мест, дат, мест, дат, имен... А и стихи, картины, пьесы: все это тоже источники, свидетельства живой человеческой истории, пронизанные мыслью и призывом к действию.
История использует тексты — это ясно как день. Но не только тексты. А и все источники, какова бы ни была их природа. Те, что находятся в обращении издавна, и те в особенности, что порождены бурным расцветом новых дисциплин: статистики; демографии, заменившей генеалогию в той мере, в какой народ сменил у кормила власти королей и князей; лингвистики, заявляющей устами Мёйе, что всякое языковое явление знаменует собой определенный шаг в развитии общества; психологии, переходящей от исследования отдельных личностей к исследованию групп и масс, — всего не перечесть.