Есть два способа прожить жизнь: или так, будто чудес не бывает, или так, будто вся жизнь — чудо. Альберт Эйнштейн

Девяносто девять процентов наших опасений не сбывается.

В последнее время Элнер потянуло на вольнодумие — должно быть, с тех самых пор, как ей провели кабельное телевидение и она пристрастилась к каналу «Дискавери».

Хочешь жить в мире с соседями — не касайся вопросов веры.

Работа преподавателя научила Кэти, что нельзя о человеке судить по внешности.

Возьмите любого старика или старушку за шестьдесят — и вот вам история поинтересней всякого романа, ни один писатель такого не выдумает!

Криком делу не поможешь.

Незачем всем на свете помогать — все равно благодарности не дождешься.

Знаешь, что черепахи живут полторы сотни лет, а бедные бабочки — всего день? Нет в жизни справедливости, верно?

Жаль, что ложь не воротишь назад.

Сейчас Линда на своем опыте узнала горькую истину: когда теряешь родного человека, остается раскаяние. «Если бы я…», «Почему я не…» Так и будешь казниться до конца дней, а ничего не исправишь. Может быть, после похорон, когда жизнь вернется в обычное русло, они с Эппл будут чаще ездить к родителям. Так устроен мир. Мы не задумываемся, что каждый наш разговор с близким человеком может оказаться последним. Линда дала себе слово больше ценить жизнь — ведь не знаешь, когда она может оборваться.

Вот ведь странная штука жизнь: только что собирал инжир, а через минуту лежишь мертвый.

Выросла она в небольшом городке, где все друг друга знают, и многих соседей похоронила на своем веку, да разве к смерти привыкнешь? Особенно тяжело, когда уходят старики. Пустеет почтовый ящик, темнеют окна, отключают газ, запирают двери, зарастает двор — а там выставят дом на продажу, въедут в него новые люди и все переделают на свой лад.

Знаешь, что смерти не миновать, да только не веришь, что и сам умрешь.

Коты вряд ли скучают по хозяевам, им главное кормежка.

Когда видишь родное лицо, уже не так страшно, правда?

Плох тот взрослый, что не может обхитрить ребенка.

Почему дурак дурака видит издалека? — раздумывала Тотт. Каждый выбирает по себе? Слабое утешение.

Всех тяжело терять — даже старых и больных.

Велика важность — возраст! Человеку столько лет, на сколько он себя чувствует.

«Хорошо? Коровам тоже вроде хорошо, а что их ждет в конце?»

Женщины лучше разбираются в свадебных и траурных обычаях.

Вот ведь странное дело: столько лет люди бьются, ищут смысл жизни, — а надо просто радоваться, и все.

Мы старались придумать побольше всего хорошего, чтобы уравновесить плохое, — а его в жизни, увы, предостаточно.

Обычные люди всегда хотели мира. Я вижу общую картину, и поверьте, на земле хороших людей гораздо больше, чем вы думаете, просто живут они тихо, скромно.

Эрнест при жизни был такой мрачный, зато сейчас не нарадуется, что умер! Кто бы мог подумать?

У него душа болит, когда люди не ладят друг с другом. Он считает, что почти все зло в мире — от радикалов и фанатиков. Мол, шуток не понимают, сами злобствуют и других доводят до белого каления.

Когда злишься, невозможно быть счастливым.

Только представьте грязно-серый мир — сплошная скука.

В мире много солнца, и счастье зависит от каждого из вас.

Предсмертные галлюцинации — дело обычное.

В 1987 году у Бутс обнаружили рак и ампутировали правую ногу, она ходит на протезе. Когда она услышала ненароком, как этот желторотый за спиной называет ее «сучка-хромоножка», ей было не до смеха. Знал бы он, как все болит по ночам после беготни по коридорам, представил бы хоть на секунду, как это непросто и мучительно — заново учиться ходить. А она ведь живой человек. «Хоть я и медсестра, — думала Бутс, — но я еще и женщина!»

Неправда, что все верующие — сплошь замечательные люди. Столько веков они проливали за веру кровь! Ее мать, истая пресвитерианка, добротой не отличалась — и даже после смерти не смягчилась… судя по рассказу тети Элнер. Зато добрее неверующего Мэкки трудно сыскать на свете человека. «Немудрено, — думала Норма, — что столько людей находят отдушину в выпивке и наркотиках».

Диву даешься, до чего легковерны люди. Готовы молиться и банке зеленого горошка, если думают, что исцелятся или попадут в рай.

Лучше просто умереть на месте, чем дрожать из-за результатов анализов, или, не приведи Господь, дожить до пересадки сердца, или влачить последние дни в инвалидной коляске.

В этот день она получила урок, который мало кому дано испытать на себе: после твоей смерти все твои вещи перероют, так что если тебе есть что скрывать — избавляйся, пока жив!

Жил грешно и помер смешно.

Если ты едва не потерял близкого человека, то начинаешь видеть жизнь в ином свете и ценить истинные чувства.

Все-таки здорово быть женатым. Снова и снова влюбляешься в жену, и с каждым разом все сильней.

Если не можешь сказать ничего хорошего, лучше молчать.