— Ха! Это правда? Вы не ошиблись? Так я вам целую ручки! Такая новость! Такая новость! Ой, какое вам спасибо! Шоб вам жить до триста лет!
Дедушка Сема кладёт трубку и ликующе смотрит на собравшихся. Сквозь ликование явственно проглядывает ирония. И она так раздувается, что превращается в самый настоящий сарказм. Насладившись нежданной радостью, он щедро делится ею:
— Такая радость! В Одессе холера!
От восторга он прижимает к груди руки и кричит Мире Наумовне поверх голов онемевших гостей:
— Одессу? Ты хотела Одессу? Так получи! На! Цим тохес ты поедешь, а не в Одессу! — указывает он на идиш направление, соответствующее месту пониже спины, и немедленно разъясняет причину этого направления:
— Все поезда отменяются! Какое счастье! В Одессе холера!
И это оказалось чистой правдой. Хотя Мира Наумовна ещё долгие годы подозревала, что дедушка Сема нарочно организовал холеру в Одессе. И даже не желала слушать вполне резонные доводы, что это таки полный абсурд.
Когда Сема не хочет отпускать её в Одессу — он может всё!