Ты укрывал от метелей и вьюг,
Ночью в глазах твоих было светло,
С каменным сердцем мной преданный друг,
С каменным сердцем, в котором тепло.
В чем мне виниться и каяться в чем?
Раненым псом под забором визжать?...
Ты не ответил? Ты умница, дом,
Дом,
из которого я не хотел уезжать...

Глаза слезятся, я моргаю, и легкие капли муравьями бегут по щекам: врут, что слезы соленые, врут! — у них вкус ледяной воды из родника, от них ломит зубы и губы пляшут измученными танцорами!..

Лжи доверяешь, свет путаешь с тьмой,
Дань забываешь отдать красоте;
Мысли? Они, между нами, дерьмо,
Просто дерьмо, без особых затей.
В жизнь, будто в стенку, колотишься лбом,
Стенка на стенку, и к стенке прижат…
Все это, все это, все это — дом,
Дом,
Из которого, в общем-то, не убежать…

Письмо от отца, отправленное еще в октябре, опоздало почти на пять месяцев.