Бывают моменты, когда Неудобные женщины должны ставить себя на первое место. История феминизма – это история женщин, которых уверяли, что их дело, конечно, важное, но они должны подождать, когда придет их черед. Так случилось с суфражистками, которым было сказано, что сначала нужно разобраться с ирландским самоуправлением и всеобщим избирательным правом для мужчин; так случилось с женщинами на заводах боеприпасов, которым приказали возвращаться по домам и освободить рабочие места для солдат, вернувшихся с войны.

Эта тенденция продиктована негласной уверенностью в том, что сексизм некоторым образом не столь серьезная форма угнетения, как расизм или гомофобия – формы угнетения, от которых могут страдать и мужчины. Влияет на нее и само наше представление о женственности. В состязании с другими меньшинствами от женщин ожидают, что они притихнут и подвинутся, будут альтруистичны и уступчивы. Трудно, подобно суфражисткам, настаивать на том, что борьба с сексизмом должна стоять на первом месте. Но иногда это необходимо. [...]

Интерсекциональность вовсе не означает, как порой полагают современные феминистки, что сексизм – менее интересующий нас или менее важный вид притеснения. Это не значит, что женщины по умолчанию должны подвинуться в конец очереди за правами. Интерсекциональность означает, что любые сексистские соображения переплетаются с вопросами расы, класса, сексуальной ориентации и инвалидности, порождая уникальные формы дискриминации. В случае «Грюнвика» это означало, что от Джаябен Десаи как от женщины азиатского происхождения вдвое сильнее ожидали молчаливой покорности, безответности и безропотности. А она воспротивилась этому.