Мы не так уж заняты переживаниями "заполнения пробелов" в теории познания, заполнения дыры, занятия пустого пространства. Вопрос не во вставлении чего-то в нечто иное, но в сотворении чего-то из ничего. Ex nihilo. То ничто, из которого возникает творение, в чистом виде не пустое пространство и не пустой промежуток времени.

В вопросе небытия мы находимся на внешних границах того, что установлено языком, но мы можем показать языком, почему язык не может сказать того, чего он не может сказать. Я не могу сказать того, что не может быть сказано, но звуки могут заставить нас слушать тишину. В рамках языка возможно показать, когда должно начаться многоточие... Но, используя слово, букву, звук, ОМ, нельзя сложить звук с беззвучностью, имя с неименуемым.

Тишину до-сотворения, выраженную в языке и посредством языка, нельзя выразить языком. Но язык можно использовать для того, чтобы описать то, что он не может сказать,-пробелами, пустотами и описками, решеткой слов, синтаксиса, звучания и значения. Модуляции высоты и громкости точно изображают форму, не заполняя пространства между строк. Но грубая ошибка принимать строки за модель или модель за то, что она моделирует.

Наиболее основополагающе человек не вовлечен ни в открытие существующего, ни в сообщение, ни в намерение. Он делает бытие способным возникнуть из небытия.