4 – Как долго ты шла? – Девять лет.

Хочу начать с небольшого пояснения, в книге один из главных героев состоит в группе выживальщиков.
Выживальщиками, называют людей, которые активно готовятся к таким ситуациям, как: стихийные бедствия, техногенные катастрофы, эпидемии, война (в том числе ядерная), столкновение Земли с метеоритом или извержение вулкана и последующая многолетняя вулканическая зима. Степень вовлечения может быть самой разной, начиная с накопления продуктов, заканчивая строительством автономного жилища, обретением навыков самообороны и выживания в дикой природе. Стратегия действий выживальщиков обычно планируется по двум сценариям. Уход в сельскую местность, лес, горы, чтобы там автономно существовать или «капсулирование» в собственном жилище, где есть все необходимое. Психологические причины, по которым люди становятся выживальщиками, весьма разнообразны, а степень вовлечения может быть, как вариантом нормы, так и психическим нездоровьем, вплоть до расстройства.

В 1970-ых годах, очень сильно работала пропаганда, что в любой момент могут скинуть атомную бомбу. Люди видели мир в темных тонах. Общая истерия и ожидания трагедии, многих людей доводила до психологических проблем. Джеймс живет в хорошем доме с талантливой женой и восьмилетней дочкой Пегги. Его жена Уте была концертирующей пианисткой – не из тех второсортных музыкантов, которые играют с третьесортными оркестрами, нет, в восемнадцать лет Уте стала самой молодой за всю историю победительницей Международного конкурса пианистов имени Шопена. Джеймс живет в свое удовольствие, проводит у себя дома собрания Общества спасения и очень гордится, что в Англии его группа была одной из первых, где обсуждались вопросы выживания. Он обустраивает бункер всем необходимым и тренирует дочь по сигналу свистка собирать рюкзак и раскладывать вещи в бункере. В один день, Уте уезжает на гастроли в Германию. Джеймс решает, что Пегги нужно научить жить в лесу и добывать себе пищу, с огромным воодушевлением они переселяются в ближайший лес. Пегги не ходит в школу, не моется, не питается нормальной пищей, около недели. Для ребенка, которому 8 лет все выглядит большим приключением.
Спустя неделю такой жизни они возвращаются домой и встречают знакомого - Оливера, он стал довольно близким другом, которого Джеймс ранее позвал к себе в бункер. Насколько я понимаю мышление Выжевальщиков, кого попало в свой бункер не зовут. Оливер остается жить у них, они проводят беззаботные дни, пока не происходит скандал, после чего мужчина собирает вещи и уходит.

Оливер ворвался в мою комнату, и я увидела себя его глазами – скрючившуюся в темноте у окна.
– Что, девочка, насмотрелась? – прошипел он. – Нравится следить за взрослыми, да? Я тоже достаточно насмотрелся. На тебя и твоего дорогого папашу. – Он саркастически рассмеялся. – И про чудесную Уте не забудем. Похоже, они оба еще долго будут вспоминать мой подарочек.

Утром раздается свисток, который сигнализирует о начале девятилетнего кошмара. Джеймс говорит дочери, что они идут в поход на каникулы в особенное место, где они будут счастливы, а позже и Уте приедет. Резкий уход его из дома объясняется только в конце книги и эта загадка поддерживает наш интерес. Именно это толкнуло его разум в бездну. История ведётся, от лица Пегги в двух временных отрезках. В начале трагедии ее детства и когда все это закончилось. Мы знаем начало и конец истории, но самую интересную часть нам предстоит узнать и Пунцель (Пегги) все расскажет.

Я не могла произнести ни звука. В этот момент, стоя в одном ботинке и со все еще мокрой головой, я поняла – еще отчетливее, чем, когда отец размозжил голову рыбе или когда сказал мне, что Уте умерла, – что каникулы как-то не задались.

Дети не могут своих родителей выбирать, и, насколько бы ужасно не были их родители, они попросить других не могут. Родители имеют огромную власть над тобой пока ты растешь, в восемь лет ты считаешь их Богами, все что говорят родители звучит правильным и верным. Дети — это не собственность родителей! Очень жаль, что в этой книге отец, слушая своих внутренних демонов, испортил жизнь своему ребенку.

– Или еды. Я больше не хочу есть этих дурацких белок.
Я потянулась к потолку, чтобы стукнуть одну из них, но она висела слишком высоко. Отец нахмурился.
– Ты должна быть благодарна, что осталась жива.

Пегги невероятная девочка, всю книгу ты находишься у нее в голове или стоишь рядом, и поражаешься ее силе. Она очень умная, быстро учится всему, что нужно для выживания. Все девять лет она находила в себе смелость правильно действовать в критической ситуации. В первый год жизни в хижине, она спасла отца от смерти на морозе. Хотела бы я сказать про силу ее духа, но к сожалению дети наследуют безумие родителей. Пегги не сошла с ума, просто в какой-то момент ее мозг взял ее психику под свой контроль. Так как мы видим картину глазами Пегги, то сумасшествие отца заметно, но то что происходит с ней, она не понимает. Для нее все в порядке и все реальность. Когда появляется еще один человек, с которым девочка проводит время, меня это совершенно не настораживает. Но есть такой прием: я оглянулась посмотреть, не оглянулся ли он, а его нет. У меня плохие новости, наверное, его не существует. На девятом году проживания в лесу, отец уже не вывозит эту жизнь. Просто поразительно, как наша психика может спасти нас, в критической ситуации.

За ночь мои ободранные пятки присохли к ботинкам изнутри, но от ходьбы раны снова открылись, и боль пронзала меня при каждом шаге. Повязка сползла, кровь текла по щеке, и я вытирала ее рукой, чтобы она не попала в глаз. Я миновала еще несколько травяных куч; поднявшееся солнце начало припекать, и я пожалела, что удалилась от реки. Я забыла о боли в голове и в ногах и думала только о том, что хочу пить.

В конце Пегги возвращается к матери, ей уже семнадцать лет, просто не укладывается в голове, что она жила в жутких условиях девять лет. Я не могу сказать, что у Пегги все хорошо в конце, ей предстоит сложная жизнь.
«Первоклассное у вас сердце, мисс, просто первоклассное».

На протяжение всей книги, у меня непреодолимое желание ударить её отца. Мне сложно описать его характер, не тиран, не злой или глупый, он какой-то непонятный. Такой загадочный в плане психологических проблем. Мужчина можно вашу медицинскую карту. Я всю книгу пыталась определить уровень его сумасшествия.

- Я перебрался на тот берег», – сказал он.
Его слова сопровождались шипением падавших на печку капель.
– Чтобы посмотреть, что наделала гроза. Все хуже, чем я ожидал. – Он шмыгнул носом. – Весь остальной мир исчез.

Когда была гроза он устроил истерику. Сходил посмотреть, что на другом берегу и оказывается все люди умерли, прям все. И это чудо только они остались в живых, та самая байка для детей. Очень хорошая игра, для такого труса.

– Весь этот чудесный мир только твой и мой, Пунцель. Все, что ты видишь, принадлежит нам. Там, через Fluss, за холмами, – он махнул рукой, – ничего нет. Если бы ты перешла через них, то упала бы с края в бесконечную черную пустоту. Бах!

Тик-так, тик-так.

Время идет, крыша тоже не стоит на месте. Надоело. Дорогая дочь, давай умрем и встретимся с твоей мамой. Мужчина, вы бы сделали всем одолжение, если бы сами умерли девять лет назад. Он решил сбежать от мира, но он трус и он не смог уйти один, его пугало одиночество, он решил забрать и ребенка. Очень мерзкий тип.

Первая часть книги идет не так быстро и можно заскучать, но вторая набирает скорость, и ты не можешь оторваться. Автор умеет держать интерес в книге, я получила ответ на один вопрос и сразу появился другой. Последние главы, держат в стрессе, ты находишься рядом с Пунцель и мысленно поддерживаешь её. Когда она вышла к людям, я не могла читать, я отрывалась от текста, мне так трудно все это давалось. Трудно, очень трудно. Девять лет жить в хижине, её отец хорошо поработал над подменой реальности. В конце я была шокирована, меня охватил ужас, я не смогла сдержать крика. Я задумывалась над этим, но автор так виртуозно обходил эту тему, что я на была уверенна. Я даже не скажу в чем суть, об этом и не подумаешь. Только к концу понимаешь весь трагизм человеческой психики.

И этот вопрос, который ей задают в бальнице:
Как долго ты шла?
Девять лет
И мое сердце замерло.