Подъемы в 4 утра и шпинатный смузи: Код Дэна Брауна о том, как написать бестселлер

Автор: Дэвид Смит

Фортепьяно звучит настойчиво, мелодраматично. Действие разворачивается под сводчатым потолком со средневековым канделябром, напоминающим Большой зал в «Игре престолов». Камера переходит от старинной пишущей машинки к замысловатым скульптурным животным, от античной чаши к статуэтке монаха и рельефной резьбе рыцарей. Она перемещается по тускло освещенной темной деревянной библиотеке. Вдруг, неожиданно, книжная полка поворачивается на своей оси, чтобы открыть секретный проход.

Вперед выходит мастер пера в синей рубашке и джинсах, его рукава закатаны. Он устраивается в кресле, опирается на красную подушку, скрещивает ноги и улыбается. Надпись на экране гласит: «Дэн Браун учит писать триллеры». Браун, который выпустил 250 миллионов копий своих романов, переведенных на 56 языков, – это знаменитость, которая недавно присоединилась к MasterClass, компании, предоставляющей онлайн-уроки с участием известных людей (Дэн Браун пожертвует свой гонорар на благотворительность).

Несмотря на отчетливо старомодный формат – белый мужчина среднего возраста делится мудростью прямо перед камерой – это любовное послание Брауна к творческому процессу. Он говорит, что 54-летний мужчина не может сказать, какая у вас должна быть идея, но надеется дать план действий, как превратить ее в историю. Его курс обучения включает в себя разделы о поиске идеи, выборе места действия, создании героев и злодеев, проведении исследований (но не настолько тщательных, чтобы это было оправданием ничегонеделания), создании интриги, написании диалога, редактировании и переписывании.

Хорошая новость, убеждает Браун писателей, смотрящих на пустую страницу, заключается в том, что ваша идея не обязана быть потрясающе оригинальной. Например, Джеймс Бонд Яна Флеминга всегда разряжает бомбу и получает девушку. Главный вопрос – как он это делает. «Каждая идея была проработана много раз, – объясняет Браун в фильме. «Вам не нужна великая идея. Вам нужны великие "как"».

Ключевые элементы триллера составляют герой, цель, препятствия, которые кажутся невозможными и, конечно же, момент, когда герой побеждает злодея. Не переусердствуйте, призывает Браун. «Заложите основу своего романа с помощью одного кирпичика: сделайте историю простой, легкой для восприятия. Найдет ли Роберт Лэнгдон вирус и спасет ли мир? Поймает ли Ахав кита? Попадет ли Шакал в свою цель?

Среди его первых уроков есть три «кита»: договор, время и проверка. «Это те элементы, которые свойственны не только триллерам, но и всем историям», – объясняет он в своем издательском офисе в Нью-Йорке.

Договор – это обещания, данные читателю, которые должны быть выполнены, поэтому зарабатывайте доверие читателей.

«Время – это идея тикающих часов: вы возвращаетесь к чему-то такому же нежному, как "Мосты округа Мэдисон". Ее муж вернется через несколько дней, и эти двое должны выяснить, останутся ли они вместе. Если бы муж не возвращался назад, и не было бы тикающих часов – это была бы неинтересная книга».
Проверка? «Это один из моих фаворитов: это идея ограничить ваших персонажей и заставить их действовать. Посмотрите на окончания "Челюстей": у вас есть люди в тонущей лодке, и акула, приближающаяся к ним. Океан – это их испытание: они никуда не денутся, им приходится справляться с проблемой. Если бы у них была совершенно безопасная (целая) лодка и несколько больших двигателей, они могли бы просто обогнать акулу, и книга закончилась. Но у них есть испытание.

Преподавание у Брауна в крови. Его родители работали в сфере образования: отец даже был в Белом доме, получая награду от Джорджа Буша-старшего. Преподавание было одной из первых работ автора; он все еще выглядит соответствующе: синяя куртка, свитер и рубашка с открытым воротником. Написание художественных произведений было его хобби и отдушиной.

Он обнаружил, что классические принципы для начинающих авторов – писать со страстью, держать фокус, показывать, а не рассказывать – верны, но не особенно полезны. Учитель сказал ему: «Пишите, что вы знаете», когда ему было 16 лет, и он мало знал. Поэтому он придумал решение: «Писать о том, что хочу узнать. Я написал книгу под названием «Точка обмана» о гляциологии и НАСА. Я ничего не знал. Я год занимался самообразованием, что было достаточно интересно».

Его ранние книги не вызвали резонанса, и он начал сомневаться, сможет ли сделать на этом карьеру. Но затем Браун придумал «Код да Винчи», в котором специалист в сфере кодов Роберт Лэнгдон из Гарвардского университета обнаруживает ряд зашифрованных подсказок в работах Леонардо – и решил, что это именно та книга, которую он хотел бы прочитать; миллионы согласились. Изданный в 2003 году, он стал одним из романов-бестселлеров всех времен. По мотивам книги был снят фильм режиссера Рона Ховарда с Томом Хэнксом в главной роли.

Становится ли такой успех тяжким бременем? «У меня определенно было несколько недель, когда я осознал свое влияние. Вы печатаете предложение и говорите: "Подожди минуту, сколько миллионов людей прочитают это?" И вы снова читаете его и видите слово с ошибкой. И вдруг говорите: "Я даже написал это неправильно"». Вы становитесь парнем, пытающимся размахивать бейсбольной битой, думая о том, как работать мышцами, будучи калекой.

«Я думаю, что это очень распространено во многих сферах, где тебе сопутствует успех. Мне посчастливилось довольно быстро сказать себе: "Подожди минуту, тебе просто нужно сделать то, что ты делал последние четыре раза – написать книгу, которую ты бы хотел прочитать, и если ты читаешь абзац, и тебе нравится – это то, что нужно". Я смог двигаться дальше и написать «Утраченный символ», я был в восторге от того, что сделал, получилось хорошо, и многим людям роман понравился больше, чем «Код да Винчи»».

Браун ссылается на Джозефа Кэмпбелла как на литературного кумира, и обожает пьесу Шекспира «Много шума из ничего». Он надеется, что его курс поможет не только начинающим писателям триллеров, но и всем рассказчикам. Это, скорее всего, вызовет скептическую насмешку от литературных критиков, которые считают его продавцом второсортных сочинений. В обзоре The Guardian Марк Лоусон описал «Код да Винчи» как «450 страниц раздражающе захватывающей чуши», который является «нелепым и абсурдным», но преуспевает, потому что «предлагает напуганным и мстительным американцам скрытую картину в путанице мира».

Браун философски относится к негативной критике. «Конечно, мы все должны делать вид, что не читаем отзывы, или, по крайней мере, нам все равно. Реальность заключается в том, что вы хотите, чтобы все любили то, что вы делаете, и когда этого не происходит, когда вы читаете обзор – и, конечно, особенно, в вашей стране были некоторые довольно злобные отзывы – вы должны просто рассмеяться и сказать: «Ладно, очевидно, что этот человек не разделяет мой вкус». В какой-то момент вы станете закрывать на это глаза.

«Еще на ранних порах я получил хороший совет: если вы читаете свои отзывы, то хорошие сделают вас ленивыми, а плохие сделают вас неуверенными, поэтому просто делайте то, что вы делаете, вы доказали, что знаете, что делаете. Есть часть населения, которая будет ждать моих романов и говорить: «О, боже, мне это нравится». И есть часть, которая будет просто говорить: «Боже мой, только не этот парень опять, я его терпеть не могу». «Все в порядке, вы пишете для людей, которые вас любят, и замечательная особенность книг – если вам не нравится моя, ежегодно публикуется миллион других, и вы можете найти то, что вам будет по душе».

Не только литературные качества вызвали споры. Некоторые жаловались, что «Код да Винчи» был оскорбительным для христианства из-за его описания Иисуса, женившегося на Марии Магдалине и отцовства ребенка. Это еще один пример стремления Брауна к тому, чтобы искать ответы на сложные вопросы, а не убегать от них. «Замечательная особенность спора в том, что он создает диалог, и, как писатель, я думаю, что наша работа в том, чтобы сказать: «Вот один из вариантов того, что вы можете думать об этом, но есть и другой».

«На занятии я просто пытаюсь сказать: "Послушай, ты должен написать о том, чем ты увлечен, что тебя действительно волнует". Для меня лично – это когда хорошие люди делают неправильные вещи по правильным причинам, или плохие люди делают хорошие вещи по неправильным причинам. Мне нравится эта нравственная серая область».

В прошлом году Браун опубликовал свой восьмой роман «Происхождение» об искусственном интеллекте. Думает ли автор, что он (искусственный интеллект) собирается захватить мир? «Ответ "да", и это то, о чем согласны ученые. Искусственный интеллект будет чрезвычайно влиятельным, и взгляды ученых расходятся в том, сможем ли мы контролировать его, будет ли он использоваться для добра или зла, будет ли он уничтожать нас. Я склонен быть оптимистом, и конец романа очень оптимистичен в отношении того, куда мы движемся с технологиями».

Брауна часто обвиняют в антирелигиозности, но он предпочитает описывать себя как «явного агностика». Как он объясняет: «Я не думаю, что знаю достаточно, чтобы быть атеистом. Если бы вы сказали: "Прямо сейчас, и вы не можете ответить неправильно: есть ли Бог?", я бы сказал: "Не думаю". Но я также полностью открыт к тому, чтобы быть переубежденным».

«Есть огромные области человеческого опыта и науки, которые не имеют логического смысла, никакого рационального смысла и явно подразумевают, что происходит что-то еще. Я бы не удивился, узнав, что есть высшее добро. Но я был бы очень удивлен, если бы это оказался белый мужчина с длинной бородой, у которого был сын по имени Иисус. Религии мира создали интересные истории о том, откуда мы пришли и почему мы здесь. Я не думаю, что любая из них верна, но открыт новому».

«Люди спрашивают меня: "Как технологии влияют на религию?" Я отвечаю: "Чрезвычайно", потому что, когда я был маленьким ребенком, и говорили: "Вот что произошло с Адамом и Евой", люди соглашались. Сейчас очередь детей, и 97% детей со всего мира сказали, что это смешно. Таким образом, у церкви есть проблема с донесением ее послания, потому что есть много другой информации, доступной молодежи».

Но технологии имеют свои недостатки, и Браун должен был стать экспертом в сфере их блокирования, начиная свой день в 4 часа утра. «Я стараюсь как можно быстрее выйти из состояния сна и сесть за мой стол, – объясняет он. «Самое замечательное в том, чтобы писать в 4 утра – никто не пишет вам на электронную почту».

«Я заглядываю мельком на кухню, беру шпинатный смузи и кофе, и отправляюсь прямо в кабинет, и там я работаю от шести до девяти часов в зависимости от того, сколько энергии у меня есть. Большая часть работы – это редактирование того, что я написал накануне, чтобы посмотреть, подходит ли это. Могу делать наброски, могу писать. Это зависит от того, что нужно сделать в этот день».

Браун использует приложение, которое заставляет экран его компьютера погаснуть на одну минуту каждый час, заставляя его отдохнуть, сделать отжимания и приседания или повисеть вверх ногами, хотя он должен был отказаться от ношения гравитационных ботинок. «Моя жена была очень обеспокоена тем, что я надену эти тяжелые ботинки и однажды не смогу снять их, и останусь вечно висеть вверх ногами. Поэтому теперь я использую инверсионный стол. Я понял, что он очень хорошо меня освежает: огромное количество крови направляется в мозг, распрямляется позвоночник».

Страдает ли он когда-либо от творческого кризиса? «Лечение от творческого кризиса – это писать. Напишите что-то плохое, что никто никогда не увидит. Этот процесс покажет вам путь обратно к тому, что хорошо. Я выбрасываю 9 из 10 страниц, которые пишу».

Что такое добро? Это понятие может быть менее определенным, чем когда-либо. В эпоху, когда Дональд Трамп – президент Соединенных Штатов, художественной литературе сложно идти в ногу с реальностью. Трамп, возможно, более диковинный, чем любой анимационный злодей.

Он размышляет: «Я был на книжной ярмарке во Франкфурте, и кто-то спросил меня, думал ли я о том, чтобы написать о Трампе. Я сказал: «Если бы я написал Код Трампа, никто бы этому не поверил». Реальность превзошла вымысел. В моем мастер-классе, если бы я сказал: «Эй, что скажете об этой идеи для персонажа?», нам пришлось бы убрать его, потому, что это не имело бы смысла. Вы сказали бы: «Никто не действует так, тем более, занимая подобное положение».

Браун настаивает, что он не политический человек, но признает, что «мягко говоря, шокирован» 45-м президентом. Он добавляет: «Я думаю, что он представляет собой серьезную угрозу – меньшую угрозу для республики, чем для чести президента. Республика выживет: с обеих сторон есть достаточно умных, уравновешенных людей, чтобы держать корабль на плаву. Но он, безусловно, запятнал репутацию президента и, в какой-то степени, страны».

Учитывая огромное количество почитателей Брауна, полагаю, он должен иметь избирателей Трампа среди своих читателей? «Да», – говорит автор. «Удивительно. Ты понимаешь, что действительно не можешь быть вовлеченным в политику. Для меня сказать публично, что я не являюсь поклонником Трампа, будет, наверное, не очень разумно с профессиональной точки зрения, но в какой-то момент просто говоришь: «Ну да, как есть».

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ