Нил Гейман о добрых троллях

Нил Гейман представляет книгу «На восток от солнца, на запад от луны. Норвежские сказки» Асбьернсена и Му, изданную в новом переводе

Я пытаюсь написать взвешенную и разумную аннотацию к этой книге, но вновь и вновь терплю поражение.

Я терплю поражение в тот момент, когда пытаюсь найти доказательство своим мыслям и начинаю читать, а в данном случае многократно перечитывать одну из норвежских сказок, прячущихся под этой обложкой, — и в следующий момент обнаруживаю себя полностью поглощенным ими.

Я не читаю их критически. Я даже не надеваю свою любимую шляпу «сравним эту историю с той историей и обнаружим сходство». Я просто начинаю читать, слежу за приключениями Эспена (Ash Lad) или Девочки, чьей крестной была Пресвятая Дева Мария, и чувствую глубокое удовлетворение.

Кто-то рассказывает мне историю.

Впервые я оказался в Норвегии в июле 1988 года. Прибыл я в полном оцепенении от усталости — я прилетел в Осло прямиком из Рейкьявика, где солнце никогда не заходит, а в моем отеле не было занавесок. Из-за всего этого три дня, проведенные в Рейкьявике, я почти не спал. Я провел день в Осло, глазея на людей, попивая чай там, где Ибсен пил свой кофе, и в конце концов занял свою комнату в Гранд Отеле, где задернул черные занавески и, наконец-то оказавшись в полной темноте, крепко уснул. Проснулся я посвежевшим и оставшиеся дни были весьма радостными.

Меня познакомили с творчеством Теодора Киттельсена (1857-1914), рисовавшего троллей и норвежскую глубинку. Киттельсен был больше чем просто иллюстратором или пейзажистом, но не так широко известен, как Артур Рэкем или Йон Бауэр. Его тролли имели смысл: они были такой же большой частью мира, как деревья и холмы. Его рисунки и картины вызывали такое чувство, будто тролли прервали на минуточку их путешествие ради Киттельсена, создающего их портрет. Я узнал, как Киттельсену однажды сказали, что его соперник решил тоже начать рисовать троллей, и Киттельсен был очень озадачен и расстроен этим. «Как он может рисовать троллей, — вопрошал художник, — ведь он никогда троллей не видел!»

На обложке этой книги изображена картина Киттельсена.

Я пересёк всю страну от Осло на юго-востоке до Бергена на юго-западе, посетив Хардангер-фьорд с его необыкновенными водопадами, каждый из которых невероятно живописен. Я обнаружил, что влюбился в Норвегию. В пейзажах, которые так мне нравились, была необузданность, но это была сдерживаемая необузданность. Я принял решение обязательно сюда вернуться.

И возвращаюсь, как только могу. Я люблю Норвегию. В Норвегии есть некая мрачность, которая проявляется в самых странных местах. Я испытываю восторг в Мавзолее Эмануэля Вигеланда, освещаемой свечами часовне, где люди сидят в тишине и ждут, пока их глаза привыкнут к темноте, а затем разглядывают обнаженных людей и скелетов, нарисованных на темных стенах. Отчасти мое восхищение вызвано тем, что этот мавзолей из красного кирпича и без окон — всего лишь одно из зданий в красивом, усаженном деревьями жилом районе.

Я познакомился с «Норвежскими сказками» Асбьернсена и Му где-то в 1990-е и был ими очарован. Это был тот тип историй, который мне особенно близок, но в этих сказках были еще акценты на деталях и мурашки по коже, некий особый способ вывода персонажей на сцену и хитрое использование того, что У. С. Гилберт назвал «подтверждающей деталью, призванной придать правдоподобности повествованиям, в иных случаях скудным и неубедительным» — и все это невероятно увлекло меня. Между тем, перевод, который я читал, был столетней давности и местами хромал.

Я уже был влюблен в скандинавскую мифологию и мог чувствовать тени Ледяных Великанов или отголоски сказаний о Торе и Локи, о Тиальфи и борьбе с ётунами. Асбьернсен и Му тоже смогли почувствовать и обратить на это внимание.

Наши священные тайны становятся мифами, которые в свою очередь становятся сказками, а Ледяные Великаны и боги превращаются в троллей и героев, если дать им достаточно времени.

В переводе, таком же кристально чистом, как воды фьордов, Тиина Наннелли взяла истории Асбьернсена и Му, собранные среди жителей сельской Норвегии, и представляет их нам в новом свете. Каждая история тщательно выверена, как будто только что была услышана от рассказчика, который точно знал, как ее гениально подать, и который, в свою очередь, услышал ее от кого-то, рассказавшего ее не менее талантливо.

В этих историях много толковых людей. Поиски завершены, маски сброшены, сокровища найдены, королевская свадьба сыграна, да. Но остаётся легкость и то сообщество, которое я люблю так же сильно, как канву историй. Люди кажутся — многие из них — желающими помочь, а переживания о том, как распространяется информация — это удовольствие. Взгляните на девочку, которая не может прясть, ткать или шить — ей помогают в этом три старушки. И все они спрашивают, назовёт ли она тётушкой каждую из них в день ее свадьбы. Я прочёл десятки версий этой истории, но эта история первая, в которой уродства старух скрываются до самого эффектного момента в повествовании.

Вы повстречаете младших сыновей и глупых фермеров, умных женщин и потерянных принцесс, авантюристов и дураков, таких же, как в любой коллекции сказок из любой точки северной Европы. Но с норвежскими сказками приходят тролли и, если даже Асбьернсен и Му сами не видели троллей, как Киттельсен, то они собирали свои истории у людей, которые видели, как тролли бродят в рассветном тумане.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ