Писательство: развитие персонажа на протяжении нескольких книг

Делюсь писательскими навыками. Затрону тему динамики непростого персонажа-антигероя с внутренним конфликтом, который приводит к смене полюсов и приоритетов. За пример возьму Катрину Вэллкат в двух разных книжных подциклах, Дилогии 1910 года и Калининградской дилогии (ссылки на ЛайвЛиб с описанием), то есть динамика героини на протяжении 4-х книг. Тема ключевая и любопытная с точки зрения разработки персонажа и построения истории.

Поэтому сегодня будет лонгрид!

О чем поговорим: в этих дилогиях ракурс и ситуация очень отличаются, но Катрина остается собой, при этом проявляя вариативность взаимодействий с разными героями с разным результатом для себя и окружающих. Увидим как это помогает выстроить путь героини. И как вообще персонажу оставаться фирменным, но при этом не быть деревянным? Сегодня разберу эту тему досконально.

Преамбула: немного теории

Душевная метаморфоза главного героя как один из столпов повествования является неотъемлемой частью художественного произведения. И тут художественное вступает либо в конфликт с реальным и достоверным, либо в симбиоз. В случае конфликта у нас наличествует авторская недоработка и логические проблемы, в случае симбиоза: действительно проработанная динамика персонажа.

В основе успешного и логичного изменения героя по ходу истории лежит Мотив. Мотив персонажа это то, что такие гуру сценарного мастерства, как Линда Сегер, требуют от сценаристов в Голливуде. По крайней мере, так было до недавнего времени, сейчас акценты в кинодраматургии там сместились, но это уже отдельная тема. Хороший продуманный мотив, это залог того, что ваши персонажи всегда будут аутентичны себе, а история не превратиться в набор случайностей.

В наших литературных школах, к сожалению, мотивации персонажей уделяется не так много внимания, даже в отличие от нашего кинематографа. Многие сценарные заявки от писателей наши кинопродюсеры не принимают именно из-за упущенной мотивации персонажей. Поэтому мотивация героев в литературе тоже важна.

Разбор полетов: динамика персонажа

Должен ли один и тот же персонаж в разных условиях проявлять разные поведенческие особенности? Да, если персонаж и автор осознают его мотивы, если учтены социальные нормы и контекст ситуации и есть оправданный сюжетом замысел на демонстрацию такой динамики. Но есть нюанс. Дело в ракурсе и масштабе, а не в смене стиля поведения.

Разбираем на конкретном примере:

Катрина в начале Дилогии 1910 года кажется более обходительной и учтивой, чем в начале Калининградской дилогии, где она дерзкая и агрессивная. По сюжету Дилогии 1910 года, по поручению своего лорда-маршала, Катрина Вэллкат должна заслужить доверие своей цели и узнать у нее важную информацию в среде своих врагов, достаточно способных и сведущих, чтобы представлять для нее угрозу. Задача Катрины вполне шпионская: понизить бдительность и убедить, в своей человечности. Она артистически играет в сочувствующую благосклонную леди, по ходу истории обнаруживая, что роль находит отклик в темных глубинах ее души. Кроме того, все действующие лица оцениваются Катриной как посвященные в тайны Лордоков. Иными словами: не случаные прохожие, а свои, пусть даже и враги.

Эпоха тоже накладывает отпечаток. Социум в начале XX века более сдержанный и требовательный к манерам, планка триггеров угрозы лежала намного ниже, чем сейчас. Для провокации или давления требовалось намного менее вызывающее поведение.

И, наверное, главный фактор: на тот момент шкала динамики персонажа находится в положении «изначальное». Внутренний конфликт минимален и еще не осознан. Главная героиня пребывает в самообмане единства своих ценностей, еще не понимая, что в глубине души стремится к другим идеалам. В конце дилогии она оказывается перед фактом и делает болезненный выбор, призванный сохранить приверженность прежним ее идеалам, что лишь усиливает ее внутренний конфликт, приводя в то состояние, в котором она пребывает в следующей Калининградской дилогии.

Итог дилогии: неприятие судьбы

В Калининградской дилогии, со свидетелем Марком Меерсоном Катрина более груба и в целом дерзка. Это новая Катрина? Нет. Ведь Марк не свой, не в теме, и вообще всего лишь раздражающая временная проволочка в ее задании. А что 100 лет назад наемница Триумвирата делала с такими рандомными персонажами? Например, с капитаном корабля, который не следил за матросами? И с матросами? Травмировала, угрожала, оказывала психологическое давление и гипнотические чары. Всё то же, что ощутил на себе Марк Меерсон.

Если повспоминать посторонних персонажей, то взаимодействие с «непосвященными» из Дилогии 1910 года очень похоже на ее взаимодействие с Меерсоном из Калининградской дилогии.

Только теперь случайный и непосвященный стал главным героем. И те поведенческие особенности наемницы Триумвирата, которые раньше проявлялось эпизодически с «непосвященными», теперь каждодневно на себе ощущает простой редакционный фотограф. Это также служит художественной задаче показать отношение лордоков к людям и отражает ситуацию в социуме начала 2000х, где для воздействия на личность нужен уже более сильный психологический триггер, чем век назад, в начале 1900х.

Теперь схематично: масштаб проявления одних и тех же паттернов поведения персонажа в разных книгах разный, но сами паттерны одинаковые.

Вывод: автор должен разработать и показывать поведенческую вариативность персонажа во всех книгах, но в разных пропорциях. Тогда у вас получится цельный и не деревянный персонаж, разные стороны которого показывались раньше, но внимание им уделялось разное.

Внутренний конфликт персонажа: зачем и к чему ведет

Но одинаковый ли процент агрессии использует Катрина в разных дилогиях? Нет, потому что в Калининградской дилогии ее внутренний конфликт осознан и силен после событий Дилогии 1910 года. Она знает пророчество, она пытается с ним бороться и до последнего убеждает себя в том, что она не та, кем ей суждено стать. Ее внутренняя борьба заставляет ее уподобляться своему отцу, Мучителю Паннонскому, доказывая себе, что она лояльна и верна Триумвирату. Что она одна из тех, кем быть, в глубине души, не очень-то хочет.

И куда это ее приводит? К великой трагедии финала Калининградской дилогии. Динамика внутреннего конфликта неприятия себя и своей судьбы привела не к банальному разрешению внутреннего конфликта, не к сказочному финалу. А к взрыву. К катастрофе. К реализму. К гибели всех идеалов. И как следствие: к ненависти к тому, что послужило причиной катастрофы.

Пережив сильнейшее эмоциональное потрясение, тесно связанное по смыслу с конфликтом идеалов и самоидентификации, персонаж перестает бороться с собой, смиряясь с тем, чему надлежит быть. В том случае, если потрясение логически к этому располагает (!). Катрина сталкивается с пугающей действительностью: теперь она понимает, что толкнет ее на путь, который она прежде отвергала. И теперь это единственный ее путь.

Итог дилогии: принятие судьбы

Вот так элегантно связываю воедино две дилогии общей мыслью о принятии и непринятии своей сути и судьбы.

В заключение

В основе всего мотив. Но он не берется из ниоткуда. Лучше всего, если вы показываете зрителю / читателю то, как мотив формируется. Как одна мотивация приводит к последствиям, которые рождают другую мотивацию. Это многослойнее, чем изображать оторванный от событий «характер» и «поведение». В отрыве от событий и мотивов, они вас подведут. Вам нужны характер и поведение, которые проистекают из фундаментальных для персонажа ключевых событий.

Всё!)

Вот такой лонгрид сегодня получился. Это не обязательное руководство к действию. Это один из примеров, как можно работать над книгой. Методы разные. Но информация может быть полезной. Не знаю, понятно или не понятно. Очень много образного, потому что не всегда хочется спойлерить сюжет, но надеюсь, схематично я показал работу с персонажем на протяжении нескольких книг.