Но кое-кого притягивала и надрывная, ими же самими раздутая романтика воровских подвигов, воровской этики. Не было на поверку этого ничего — ни этики, ни романтики. Так называемое укрывательство, когда один не выдавал другого, порождалось страхом и эгоизмом. Шкурническим, хищным эгоизмом, когда один подставлял вместо себя…
Развернуть