Рецензии на книги — Бенгт Янгфельдт

На групповой фотографии, где собраны почти две сотни нобелевских лауреатов (в связи с девяностолетием премии в 1991 году), Иосифа нет. Он был не в состоянии ждать, пока все соберутся, и вышел покурить.

Проблемы с биографиями Бродского в том, что всегда это какой-то другой Бродский. Не тот, что был в предыдущих воспоминаниях. Но каждый из них вызывает холодок восторга. Горячий восторг - это вообще не про него. Только холодный. Только независимость и автономность. Только совершенство языка, как средство выжить. А вы знали, что Бродский был влюблен в английский язык? При том, что стихи его на английском служили неиссякаемым источником язвительности критиков, вероятно справедливой.

Поэтому факты, голые факты: Писать хорошо, стало его нравственным долгом. Измена Басмановой была ему важнее, чем…

Долго думал, писать что-нибудь об этом шедевре биографического искусства, или "просто оставить это здесь".

Я был в Стокгольме как-то раз, там живут наши старые друзья, которые, из-за своей национальной принадлежности к еврейскому народу, вынуждены были покинуть СССР в 90-х. И вот, мне двадцать, до этого я бывал лишь в Тунисе - арабском быдло-курорте, что положительных эмоций не вызвал. Я получаю свой первый шенген, и, холодной суровой зимой, плыву на пароме из Хельсинки в Стокгольм. Город, который всегда был для меня чем-то непознанным и далеким.

Не передать как сильно я был удивлен. На улице практически нет мусорок, все выкидывают сигареты под ноги, но их не видно. Сразу убирают. Вокруг все улыбаются. Это сейчас я уже привык, что "хмурая морда русских" - штамп. Тогда я впервые увидел…

Книга профессора кафедры славистики Стокгольмского университета Бенгта Янгфельдта «От варягов до Нобеля» (отредактированный для русского читателя труд «Шведы на берегах Невы»), рассказывает об истории шведской петербургской колонии, причем под шведской колонией имеются в виду не только шведы, но и выходцы из Финляндии, являвшиеся подданными Швеции. Повествование охватывает период с начала 17 века (с момента основания шведской крепости Ниеншанц) и до 1930-х годов, когда последние шведские подданные, еще остававшиеся после революции в городе, покинули страну.

Книга представляет собой увлекательный рассказ о жизни представителей различных сословий и профессий, ставших своими в «пестром смешении народов» Северной Пальмиры. Автор повествует о переходе шведов-ремесленников из статуса…

Из биографии Маяковского я знала, пожалуй, только то, что он родился в Багдади, был "певцом революции" и  покончил с собой в Москве. Поэтому, конечно, читать было очень интересно. И очень грустно - конфликт поэта и гражданина с одной стороны и реальности с другой в который раз закончился предсказуемо.

Из плюсов - много сведений буквально из первых рук. Из минусов - ужасающее количество опечаток и порой слишком субъективные авторские фразы и риторические вопросы, которые как бы должны натолкнуть на определенную мысль. Возможно, пункт про плюсы - это тоже минусы, потому что "первые руки" Лили Брик и ближнего круга не могут быть объективны.

Моя любовь к Иосифу Александровичу давно уже вышла за рамки литературы как таковой и перешла в область религиозного поклонения, поэтому удивить меня чем-то новым из его биографии весьма трудно. И всё-таки книгу Янгфельдта я купила не раздумывая: приятно очутиться в любимом мире.

Да, ничего даже приблизительно нового в ней нет, и больше, точнее и корректнее, чем Лев Лосев, вряд ли кто напишет о Бродском в ближайшие пятьдесят лет.

Но читать было приятно. Янгфельдт обращается с фактами бережно, все ссылочки и отсылочки очень точны, и сама книга написана с любовью и восхищением, что меня, конечно, подкупило.

Так что прочитать в любом случае стоит, невзирая на некоторую вторичность и ощущение конспекта усердного ученика.

Рецензия достаточно старая, но здесь я ее почему-то не обнаружил.

Рецензии и отзывы (как и — слава богу — доносы-докладные) не мой жанр. Писать я их, откровенно говоря, не умею, хотя регулярно намереваюсь. Видимо, потому что любая рецензия (как и донос) должна быть о ком-то другом, а у меня всегда получается только о себе, так уж я устроен. Посему, если в нижеследующем текстике читающий не найдет ни слова собственно о творении господина Янгфельдта, прошу не удивляться. Впрочем, одну докладную я сегодня уже написал, карму надо бы восстановить, а то стоит в углу, перекошенная, мхом с северной стороны покрывается. С другой стороны, с той поры, когда «Трамвай» уехал, я столь редко высказываюсь в письменном виде (за…

Книга воспоминаний шведского слависта Бенгта Янгфельдта о его добром друге, последнем поэте России Иосифе Бродском. Нет, это не биография известного человека, это действительно сборник заметок, каких-то милых историй, расхожих фраз и привычек, которые перетекают из рассказа в рассказ, цепляются друг за друга и дарят нам такой узнаваемый, теперь уже родной образ известного поэта. Ведь за всеми этими мимолетными фразами угадывается именно он, Иосиф Бродский. Мы видим его лицо с забавных фотографий, которыми пестрит книга, всматриваемся и понимаем, что, да, так мог сказать только он. Книга подкупает именно своей теплотой, повседневными мелочами, добрыми воспоминаниями о близком друге, которого и теперь, должно быть, не хватает. Здесь есть и биография (сжатая, но все же), и мировоззрения…

Позволю себе небольшое вступление.

Говорят, что машину времени на сегодняшний день никто не изобрёл. Позвольте, а как же книга? Книга - самая настоящая машина времени. Вчера я вместе с Владимиром Святым штурмовал Корсунь в конце X века, а сегодня уже в гостях у Лили Брик, где читает свои стихи другой великий Владимир - Маяковский, на дворе 1915-й...

До этой книги мои знания о Маяковском ограничивались стандартным набором: революционная поэзия, Лиля Брик, самоубийство. И данная работа оказалась настоящим открытием. Автор предельно честно, эрудированно, многогранно описывает нам жизнь и характер великого поэта, а также других людей, с которыми пересекался Маяковский. Огромное число страниц посвящено, конечно же, Лили. Перефразируя строки поэмы, остаётся только сказать: "Мы говорим…

Условно в книге три взаимосвязанных темы: Бродский как человек, Бродский как мыслитель, и Бродский как поэт.

Начинается с краткой биографии: от поэтических опытов, далее, через гонения, причина которых банальна – отказ шагать в ногу с общественным и литературным строем, далее – высылка в 1972 году, и всемирное признание. Признание редкое для русскоязычного автора. Несколько штрихов к личности, с легкими упреками в негибкости и нетерпимости к явлениям, которые для западного человека были в порядке вещей, а у Бродского вызывали стойкое отторжение и неприятие.

Далее о мировоззрении. Здесь уже все гораздо сложнее. Бродский человек, с оригинальным сложившимся прочно укоренным в мировой культуре мировоззрением. Его философские взгляды оригинальны и строго-иерархически структурированы: язык,…

Приятно познакомиться, Янгфельдьт Бенгт, шведский литературовед-русист. Сегодня мы говорили о Бродском, знаешь, о Маяковском в другой раз. Это моё главное расстройство. Может быть "долгие разговоры на кухне" и основание, и жанр, и клейстер, но куски чужих биографий, рецензий, склеенных "дейктикой" и глаголами а-ля "говорил", "сказал", резали без ножа первую четверть. Впрочем, как только пересказ скитаний в СССР по чужим мемуарам перерос в филологический анализ, читать стало захватывающе. И здесь опять ошибка. Теперь уже моя. Плохая идея браться за литературу об авторе, не имея должной "начитки" самого автора. Моего представления недостаточно. Бенгт качественно отмечает особенности поэтики, ср. понимание категорий времени и пространства (рифма как явление одновременно проспекции и…

Долгие годы испытывала пассивную нелюбовь к Бродскому по трём причинам: 1) армия поклонников — эти тонкозапястные томные девицы и припечатанные одухотворённостью юноши выбешивали на раз; 1,5) вытекающий в том числе из выбешивания подростковый максимализм: раз они любят и восхищаются, то я буду игнорировать и игнорировать; 2) то, как возвеличивал и боготворил Бродский Ахматову: об этом я знала по слухам и каким-то отголоскам не пойми откуда, а к Ахматовой у меня в те же годы была нелюбовь активная, граничащая с ненавистью — и перебрасывалась та нелюбовь огоньком на всех причастных, за исключением Гумилёва; 3) общее непонимание поэзии, которое, к слову, со мной и поныне.

Но косность грешна. Потому я искала книгу, где мне и жизни важные вехи дадут, и по творчеству и значению творчества для…

Книга очень подробно описывает московский период жизни Маяковского. Есть масса любопытных открытий, например нелюбовь к Горькому, который вместе с Чуковским распространял слухи о нехорошей болезни В.В. Отлично и очень подробно описаны отношения В.В с женщинами, Лилей Брик и др. Отношения с коммунистами (Ленин и по нисходящей) тоже занимают не мало важную часть книги. В общем хорошее исследование серьезно приправленное желтизной. Мне кажется любому поклоннику Маяковского будет любопытно покопаться в этой книжке и посмотреть иллюстрации, а на закуску сходить в музей квартиру В.В на Лубянке))).

Есть книги, о существовании которых ещё за пару недель до чтения знать не знал, а если бы кто и сказал тебе, что ты будешь такую книгу читать, ты удивился бы. Вот и о Рауле Валленберге я, признаться, ничего не слышала до одной случайной встречи, которая вообще-то состоялась впервые около 3-х лет назад: как-то мы с супругом прогуливались во дворике библиотеки иностранной литературы им. Рудомино, рассматривая находящиеся там памятники писателям, поэтам, учёным и прочих деятелям науки и искусства (как оказалось, не только им). И супруг, указывая на один из выставленных бюстов, сказал: "О, Путин!". Приглядевшись к подписи, мы обнаружили, что это не Путин, да и вообще сходство оказалось очень приблизительным. И вот не так давно, гуляя в том же дворике с 2-летней дочкой и пытаясь своими…

Читается на одном дыхании: написано интересно, огромное количество качественных иллюстраций и фотографий. Редкий пример интересного человека с интересной и сложной жизнью. Автор как-то сумел охватить всё: и обычную жизнь, и обстановку, в которой эта жизнь протекала, и окружающих Маяковского людей, и его творчество. И всё это как-то так изложено, что от книги не отоврваться, что бывает редко при чтении биографий. Да и кроме Маяковского, в книге можно достаточно подробно познакомиться с другими личностями того времени: Брики, Якобсон, Горький и т.д. В общем, очень качественная и интересная книга.

1. Книга Бенгда Янгфельда - дельное, емкое обобщение всех читанных мною мемуаров о Бродском и его интервью. И написана она хорошо: просто и умно, логично построена (за исключением, как мне показалось, последней части "Беседы", которые уже, на мой взгляд, стали лишними, поскольку еще раз повторяли сказанное ранее.)

2. Эта книга еще раз подтверждает, что масштаб личности Бродского соответствует его поэтическому гению. Это очень важно: проблема совместимости гения и злодейства - моя давняя заморочка.

3. Янгфельд еще раз, для меня, очень точно определяет главную, на мой взгляд, черту личности Бродского: личная ответственность за все, что с ним (не с человеком вообще, хотя и это тоже, но Бродский всегда говорит о себе) происходит. И вина за все - тоже на нем.

Человек свободный отличается от…

А вы знаете, что читать чужие письма нехорошо? А вы знаете что Маяковский - это самый из всех самистых революционных и самый советский из всех советский поэтов всех времен и народов? А вы знаете что Лиля Брик.... Нет! Этого знать не положено! Мой первый стереотип о Маяковском сформировался благодаря двухтомнику, который был у нас дома: пожарно-красного цвета с условно-квадратно-огромным Маяковским на обложке! Ну, он же певец революции, паспортов и пароходов. И по другому ни выглядеть, ни представлять! Поэтому неудивительно, что книга Янгфельдта смогла увидеть читателя только в 1991 году: а то бы все револьюционно-квадратные стереотипы посыпались. Какая нежность, наивность, легкость в каждой строчке. Какая незащищенность и лиричность Маяковского о чем бы он не писал свой навсегдашней…

Что у меня вызвала это книга после прочтения не смогу описать в двух словах.Она потрясающая!Наверно я в таком восторге, потому как я люблю творчество Бродского не меньше чем его самого и для меня эта книга раскрыла практически всего его как человека. Не возможно настолько сильно изучить (но скорее понять) его не будучи с ним лично знакомым, но я думаю автору удалось это знакомство с ним, как нельзя лучше. Написана книга согласно хронологии - это сделало рассказав о нём таким подробным и полным, что я невольно действительно представляла его живого, пищущего стихи и живущего где-нибудь в Америке.. Книга оказалась интереснейшая, очень подробно описывающая жизнь и характер Иосифа Бродского, а также его окружение, предпочтения и вкусы в литературе. А ещё книга немного философская. Она о…

Скажу сразу: книга просто потрясающая и я в полном восторге! Чувствуется, что автор проделал колоссальную работу, перелопатил кучу источников (на что мягко намекает библиографический список длиною в 5 страниц), опросил современников. Ощущение целостности картины не покидает на протяжении всего повествования. Кстати, Янгфельдт еще и первый, кто собрал и издал полную переписку Лили и Маяковского. В общем, вопросов к достоверности изложенных фактов лично у меня не возникает.

Хоть Янгфельдт и позиционирует свою книгу как биографию Маяковского, в фокусе внимания помимо него оказывается масса любопытных подробностей из жизни его окружения и обстановки, в которой эта жизнь протекала. Здесь вам и любовный треугольник Брики-Маяковский, ревность и страсть (для любителей драмы), и детальный разбор…

Хочу сразу предупредить, что никогда не была поклонницей Бродского, долгие годы вовсе не читала его и не считала стоящим поэтом: прежде всего, из-за того шума, который сопровождает его образ в сознании любого советского человека. Лишь в последнее время, прочитав ряд его произведений, особенно "Горбунов и Горчаков", я смогла оценить силу его поэтического дарования. В течение пяти последних лет я прочла несколько книг о Бродском - биографий и воспоминаний. Ни одна из них не может сравниться по легкости, информативности и стилю с книгой шведского слависта Бенгта Янгфельдта "Язык есть Бог". Янгфельдт выпустил эту книгу заметок и воспоминаний на шведском, а затем сам перевел на русский. Книга читается запоем, создается полное ощущение присутствия, голоса, образа Бродского - настолько яркие,…

Оценка 5.Это не совсем привычная биография писателя. Здесь биографические данные Маяковского изложены через призму взаимоотношений с разными людьми, которые так или иначе попадали в жизненный круг поэта. Достаточно подробно дается картина литературной жизни России в 20-30- годах. Безусловно, многие факты жизни Маяковского для меня были известны, но очень многое стало открытием. Кто-то, возможно, найдет в этой биографии много "желтизны", но я бы не употребяла это слово. Во-первых, Маяковский показан не этаким "бронзовым" дядей, каким он изображен в памятнике на Триумфальной, и каким привыкли его считать, а человеком со своими слабостями, комплексами, страстями, неуверенностью, страхами, стремлением добиться признания и любви. Во-вторых, в послереволюционное время довольно распространены…