Рецензии на книги — Владимир Солоухин

В аннотации к этой книге написано - повесть. Не верьте, это не повесть, это самая настоящая поэма. Да, как и "Мёртвые души" Гоголя, это - поэма в прозе. Я читал её несколько раз, впервые - еще в начале 80-х, она тогда печаталась в журнале "Наука и жизнь", потом перечитывал в 1990 году, наткнувшись на книгу в сельской библиотеке, и пару раз за последний десяток лет, когда появилась возможность читать в цифре. Я вспоминаю об этой книге, когда тянет почитать что-нибудь проникновенное про нашу русскую природу средней полосы, когда хочется какого-то родного импульса, идущего откуда-то из детства, а, может быть, даже от предков.

Книга Солоухина про грибы, и не только про грибы, хотя грибы здесь, конечно же, в центре авторского объектива. Пара слов о том, как родилось название - автор…

Автор книги родился в селе Алепино, Владимирской области и свою книгу посвятил родной земле и людям, которых знал и полюбил с самого детства.

На протяжении всего произведения чувствуется искренняя любовь человека к родному месту, его особое отношение к селу и людям, проживающим здесь, среди которых прошло детство, наполненное особыми звуками и запахами, присущими природе, самой поре беззаботности.

Природа, люди тут составляют единое целое, помогая лучше прочувствовать особую атмосферу. Основная часть книги - это воспоминания из детства и немного юности, пришедшейся на начало войны и связанной с этим трудностей и горьких неизбежных потерь. Удивительный мир взросления здесь показан достоверно и точно, с деликатностью и без назидания, даря каждому читающему возможность мысленно вернуться в ту…

Красиво жить

Каждую весну я читала Солоухина "Третью охоту" и мечтала об августе. Да кому нужно лето и пляж, если есть холодное утро и резиновые сапоги? И чтоб непременно самой первой прийти в лес, и чтоб ни один гад не звякнул ручкой ведра и не аукнул впереди... Ну хорошо же, хо-ро-шо! Какая изысканная смесь суховатой мужской деловитости и высокой поэзии. Солоухин - это как... скрестить Тютчева с грибным определителем. Это как соленые волнушки - попробуешь, ну что в них? И горчат, и специй никаких - а потом влюбляешься до трясучки. А на сколько грибных эксперипентов он меня подбил! Про поедание сырых грибов, пожалуй, рассказывать не буду - неудачный опыт, хех... Зато поиски гриба-чесночника были волнущими и продолжительными. Значит так, даны приметы: маленький, невзрачный, темненький,…

"Каплю росы" сложно как-то классифицировать. Повесть? Роман? Очерк? Самый правильный вариант - тот, которым охарактеризовал автор свое произведение - лирические записки.

Ведь и правда, когда читаешь "Каплю росы", то словно присутствуешь при признании в любви Владимира Солоухина к своей малой родине - селу Алепино, Владимирской области. Казалось бы, обычное село, состоящее из 36 дворов. Но, как писал Владимир Алексеевич: "Одно для меня на всей Земле, я в нем родился и вырос". И особым отношением автора к этому селу, особой любовью пропитана практически каждая строчка произведения.

Солоухин переносит нас в лучший мир из всех возможных - в мир детства. Когда радуешься каждой мелочи, когда можно приобщиться к "взрослым делам", когда можно просто пробежаться по траве и не обратить внимание обут…

Когда эта книга была добавлена в соответствующую подборку, мне казалось, что тот день, когда она выпадет, будет самым ненавистным, так как история (а особенно советское время) ни в каком виде не вызывает у меня положительных эмоций, только скуку и некоторую недоброжелательность.

Но приятное удивление не заставило себя долго ждать. Особенно после того, когда стало понятно, что автор начинает жутко беситься после любого упоминания Ленина и всего, что было с ним связано. И если изначально его реакцию я не понимала, то после прочтения всё встало на свои места.

С начала чтения было желание предвзято относиться к информации, которой меня будет накачивать автор: не важно, что он думает, что пишет, мне лишь надо это прочитать и сформировать свою точку зрения. Но со временем мои скудные познания в…

Ах. Пройти-прошагать по родному краю, по владимирским просёлками вместе с писателем-земляком – удовольствие особое. Первые строчки настраивают на лирический лад, в каждом слове слышатся родные звуки, со страниц веет таким знакомым запахом владимирского лета. Названия рек и деревень, знакомые уху, журчат ручьём. Пёстрым цветочным ковром разливаются по книге слова. Вкус ягод застыл на губах. А лесной грибной дух долго ещё не выветрится из городской квартиры. Диалектные владимирские выражения добавляют местечкового колорита. Во всём чувствуется милая сердцу простота. И любовь. И сердце замирает над строчкой: «Это же совсем рядом со мной, это же наше, родное!» Увы. Принято считать, что «Владимирские просёлки» - лирическая повесть. Для меня же неожиданностью стала откровенная публицистичность…

Действительно, последняя… ЭТО надо читать! На эту книгу вышел случайно, так как читать заранее не собирался. Пролистав, вспомнил отрывок «Читая Ленина», антигайдаровскую «роман газету» с «Соленым озером», «Камушки на ладони»… Но, в общем, автор меня сильно не интересовал. Косвенно отталкивало от Солоухина и его окружение – весь этот хоровод «наших современников», глуповатых, но амбициозных официальных советских писателей, пусть и патриотов. Думал ли, что книга так заденет! Сюжет документального романа, в общем-то, прост. Успешный советский писатель, получающий спецпайки, вещающий с Красной площади и восхваляющий вождей, встречает человека, который меняет его мировоззрение, делает из коммуниста монархиста. Любовь к «советской Родине» сменяется тоской по настоящей России, захваченной…

не будьте дети умом... /апостол Павел/

Ой, как больно.

Несколькими слоями написал "Черные доски" 45-летний Владимир Солоухин в 1969 году. Первый слой - занимательный - про коллекционерскую страсть, ее психологию и психопатологию. Будучи страстным собирателем, ему было что сказать. Под этим ярким слоем - второй, поучительный, еще недавно, до времени написания книги, запрещенный в Советском Союзе - про ценность и красоту древнерусского искусства, про спасение тех его образцов, какие чудом сохранились по деревням и селам. Получился ликбез, ценный, на мой взгляд, и сегодня. Почему икона красивая? Что за деисусный чин такой? В чем изограф-иконописец более свободен, чем "свободный" художник? Со знанием дела - от создания иконы, ее реставрации и до различения категорий людей по-разному…

Когда появилась первая советская публикация рецензируемой повести (журнал «Москва», 1989, № 1), мне было всего 26 лет. Тогда я не заинтересовался: журнал полистал, но Солоухина читать не стал. И правильно сделал: всё равно столь специфический текст, с полным отсутствием действия и насквозь пронизанный болезненной ностальгией, не был бы адекватно воспринят. Читал бы я с трудом, заставляя себя, и в сознании осталась бы только досада. Для сочувственного восприятия сцен из дошкольного детства, рисуемых Солоухиным, требуется изрядный жизненный опыт, и к тому же в чём-то сходный с авторским.

Скорее всего, я представляю последнее поколение, которому воспоминания Солоухина не совсем чужды. Моё дошкольное детство пришлось на 1960-е годы, когда основной жилищный фонд российской провинции был ещё…

Первое знакомство с автором оказалось удачным. Вполне возможно, что рассказ носит автобиографический характер, ведь Владимир Солоухин, как и главный герой, учился во Владимире в механическом техникуме, а в 1941-м году ему было семнадцать лет. Шла война, бои под Москвой, но шестнадцати-семнадцатилетние мальчишки только через год попадут на фронт. А пока они учатся не только слесарному делу, но и выживать. Зимой в общежитии дикий холод и печь топить приходилось старыми тумбочками, которые валялись на чердаке, тепла хватало ненадолго. На студенческую карточку в сутки полагалось четыреста граммов хлеба, который съедался в один присест и если родители не могли помочь, то других источников к существованию у студентов не было. Вот главный герой рассказа и решил отправиться в деревню, к матери,…

Солоухин В. А. Солёное озеро. - М.: Цицеро, 1994. - 208 с., ил.

Главным героем этой книги, согласно авторской декларации, должен был стать Иван Николаевич Соловьёв, в 1920-1924 гг. предводитель действовавшего в Хакасии антикоммунистического партизанского отряда. Четыре года без малого Соловьёв оставался неуловимым.

Его фигура привлекает к себе внимание, исполненное почти болезненного интереса, потому что на территории всей необъятной России это был фактически последний вооруженный очаг сопротивления бандитам, захватившим страну, и конечно, тотчас же объявившим бандитами непокорившегося унтер-офицера и казака, а также его отряд.

Однако достоверных сведений о Соловьёве крайне мало, поэтому Солоухину весьма пригодилась зловещая фигура антагониста главного героя, созданная хакасским народом в…

Талантливый поэт сродни высшему существу, он обладает волшебной магией находить гениальные комбинации слов, которые могут вызывать у читателя наивысший эмоциональный всплеск. Аналогичный подъем испытываешь, слушая прекрасную музыку, но добиться такого воздействия в поэзии гораздо сложнее. Примером таких стихов для меня является «Венок сонетов» Владимира Солоухина.

Кто не знает, сонеты - это сложное поэтическое произведение, подчиняющиеся определенным канонам. Каждый сонет состоит из 14 строк: двух четверостиший и двух трехстиший. Венок сонетов - это пятнадцать сонетов, при этом последняя строка каждого сонета должна стать начальной строкой для последующего, а крайний сонет (или магистрал) должен сложиться из первых строк всех предыдущих сонетов. Сплести венок из стихов поистине задача из…

Что такое хорошие стихи? Странный вопрос и совершенно неразрешимый. Сколько людей будет отвечать на него, столько мнений вы услышите. Но есть одно, для меня, пожалуй, бесспорное, хотя, может быть, и не главное. Если каждое слово в строке на своем месте и его нельзя ничем заменить – будет не то, не так. Это мысль пришла после коротенького рассказа Владимира Солоухина. Рассказ о женщине, мучительно пытающейся вспомнить строчку Пушкина:

Понимаете, я забыла слово… Ну да, что вы на меня так смотрите? Стала читать про себя стихотворение Пушкина — и вдруг… выпало из головы. Одно только слово. Оно не дает мне покоя четвертый день. Если я его не вспомню, я, кажется, сойду с ума. Давайте попробуем с вами вместе. Итак, я начинаю: Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила. Дева печальна сидит……

Очередная книга-зарисовка, в этот раз о Владимирской области, а если точнее - о родном селе Владимира Солоухина, которое называется Олепино. Автор приглашает читателя вместе с ним доехать до этого села из Москвы, и уже во время пути начинает рассказывать о дорогих его сердцу местах. Прибыв в Олепино, мы станем не просто гостями, а участниками многих деревенских дел и забав детворы. Вместе с местными мальчишками читатель сможет поиграть в игры, научиться плести кнуты и плётки, наловит карасей в местных прудах и наберёт в лесу душистой ягоды. А вместе со взрослыми поучаствует в постройке избы, встанет ни свет ни заря, чтобы выгнать на выпас коров и, конечно же, отправится на покос травы. Описание работы косарей и того, как им помогали мальчишки, у автора получилось, на мой взгляд, особенно…

Пешком по своей никому неизвестной Родине. Пешком по центральной России. Там, где горьковское шоссе пересекает речку с нерусским названием Киржач, заканчивалась цивилизация и начиналась Владимирская область. Именно там, примерно в 82 километрах от Москвы, летом 1956 года автор начал свое путешествие. Закаты, рассветы, тихие заводи и трогательные полянки в темном лесу. Описание природы безупречно. Но читать эту книгу нужно не из-за природы. За природой это вам к Пришвину. Здесь глубже. Автор описывает жизнь людей в деревне (правильнее сказать жизнь людей в колхозах) и районных центрах той самой российской глубинки. И сделанное автором описание у неподготовленного читателя может вызвать приступ русофобии. Но обо всем по порядку.

Представление городских жителей о деревне проходит по разряду…

Мы все родом из самых прекрасных мест. Неважно город, деревня или село. Мы там счастливы, и так хотим вернуться, но не всегда можем это сделать.
Автор так... я даже не знаю как сказать! Он погрузил наш в свой мир детства. Нет сухих заметок о местности, есть отдельные истории, грустные и весёлые, о природе и людях и о многом многом другом.
Мы путешествуем по воспоминаниям автора, но кажется что эти воспоминания принадлежат нам. Это необычные ощущения.

Роман-эссе, роман-размышление. Здесь нет сюжета, есть лишь небольшие эпизоды о встречах, размышления о судьбах. Прежде всего о судьбах русской эмиграции. Многие истории понравились, что-то познавательно, что-то заставило задуматься и провести параллели и с сегодняшним днём. Но некоторые высказывания коробили, и среди восторженной патриотичеости, монархичности и подчеркнутого православия вдруг проглядывала вероятная нетерпимость и даже жестокость по отношению к "другим". Удивительно, что человек, начавший писать ещё при Сталине к концу жизни (а это последний роман Солоухина) занял позицию противоположную, но не демократическую, а монархическую. И в романе звучит отчётливо мысль, что Сталин почти стал тем самым царём... Не понравилось и некоторое противопоставление: например, уехавших в…

Не каждому из тех, кто пишет, удается получить признание современников. Не всё из читаемого оставляет глубокий след в сердцах людей.

Более всего в этой книге меня привлекает правдивость изображаемых человеческих характеров, художественное мастерство в воспроизведении их поступков, эмоций.

Искренние симпатии автора отданы скромным строителем жизни, этим самым людям труда, которые изведали цену тяжелого карточного хлеба и жжение кем-то причиненной обиды, но так же открывших для себя и цену товарищеской дружбы, внимания коллектива, знающих, что есть в природе лучи того целебного человеческого тепла, которого ничем не заменишь. Такими вещами писатель умел дорожить и думы людей так в совершенстве знал, потому что, собственно, он тоже был одним из них. По дороге было ему с теми, кто выступал…

Удивительная книга. Самое интересное, что узнала о ней совершенно случайно. В книге описан не только (подробно) процесс реставрации икон, вообще - много специфического, но описана собственно страсть коллекционера. Затронуто многое - упадок деревни, закрытие и разрушение церквей, в которых вместо алтаря, допустим, зерно лежит... "Ну ладно, думал я между тем, для людей неверующих церковь не может служить предметом уважения. Понятие и чувство красоты, допустим, отсутствуют. Можно забыть и то, что во все, начиная с книги, кончая росписью на потолке, вложен человеческий труд. Но ведь здесь, в этих стенах, венчались отцы, деды, прадеды, матери, да и многие из живущих теперь. неужели место, где венчались наши родители, не достойно лучшего обхождения? В этих стенах побывали, положенными во…

Владимира Солоухина я привык ассоциировать с лирическими очерками о родных местах, встречах с простыми людьми,поэтому меня даже удивила встреча с ним в сборнике Юрия Полякова "О странностях любви". В "Серафиме" при том же стиле повествования я увидел другого Солоухина, который выводит читателя с лесных тропок и проселочных дорог в таинственный, непресказуемый мир романтических отношений юного, едва вступившего во взрослую жизнь человека и умудренной в этой жизни женщиной, познавшей все ее стороны. Здесь писатель показал, что и эта область для него не загадка и он может открыть для читателя какие-то новые нюансы в человеческих отношениях.