Иосиф Бродский - все книги по циклам и сериям | Книги по порядку

Задачей настоящей монографии является обобщение большого творческого пути советского художника И.И. Бродского, раскрытие своеобразия его художественной индивидуальности и оценка того значительного вклада, котрый он внес в русскую и советскую

Настоящий прижизненный сборник кратко представляет поэзию лауреата Нобелевской премии И. Бродского в наиболее характерных для каждого периода его творчества стихах, от давно известных в устной и самиздатовской версиях до написанных в 1989 году. Хронологический порядок сборника позволит читателю последовательно освоиться в сложном творчестве и духовном мире крупнейшего современного поэта. В настоящий сборник, с разрешения И. Бродского, включены произведения, права на издание которых принадлежат автору.

На протяжении всей жизни Иосиф Бродский, крупнейший русский поэт второй половины XX века, обращался к переводам. Он переводил с английского, польского, итальянского, испанского, греческого, литовского, чешского, болгарского, грузинского и других языков. В настоящем издании, подготовленном Яковом Клоцем с использованием архивных материалов, наряду с хорошо известными переводами представлено несколько поэтических переводов Бродского, никогда ранее не публиковавшихся.

Иосиф Бродский, музыкальное сопровождение Игоря Вдовина, Кирилла Иванова («СБПЧ»), Андрея Самсонова, Георгия Стефанова (moroza_knozova), группы «Общежитие», Романа Литвинова (Mujuice), Дэна Калашника (NetSlov), а также групп «Chikiss» и «Spielerfrau» (США). В качестве бонус-треков представлены эксперименты Тани Зыкиной, Александра Ф. Скляра. Олега Литвишко, Дмитрия Устинова (DJ Японец), Шуры Би-2, групп «Елочные игрушки» и «Химия низких температур».

В книгу лауреата Нобелевской премии по литературе Иосифа Бродского наряду с широко известными стихотворениями вошли тексты, еще не опубликованные ни в России, ни на Западе. Впервые собраны выполненные Бродским переводы Джона Донна, Константина Кавафи, Циприана Норвида, Роберта Лоуэлла, лауреатов Нобелевской премии Чеслава Милоша и Салъваторе Квазимодо и многих других. Построенная в форме высокого диалога с предшественниками и современниками, книга позволяет заглянуть в мастерскую поэта, проследить его генеалогию. Публикуемые впервые авторские рисунки Иосифа Бродского из частных собраний открывают еще одну грань его таланта.

Иосиф Александрович Бродский - один из самых выдающихся, ярких и своеобразных поэтов XX столетия. В 1987 г. Бродский стал лауреатом Нобелевской премии по литературе, которая была присуждена ему за "всеобъемлющее творчество, насыщенное чистотой мысли и яркостью поэзии".
В настоящее издание вошли циклы стихотворений "Жизнь в рассеянном свете" и "Осенний крик ястреба" из поэтического сборника "Урания", впервые опубликованного в 1987 г. американским издательством "Ардис" при участии автора.

Переплет ручной работы из натуральной кожи (шагрень) оригинальной конструкции со стеклянной вставкой в крышке.
Концептуальное оформление, верстка и иллюстрации Андрея Бондаренко. Футляр ручной работы поддерживающий оформление книги. Бумага GardaPat. Торшонированный обрез. Шелковое ляссе. Тираж 100 номерованных экземпляров.

Иосиф Бродский еще при жизни стал одним из наиболее знаменитых поэтов современности. Жертва скандального судебного процесса, самый молодой из лауреатов Нобелевской премии по литературе, он воплотил образ «поэта-изгнанника», стоика и «гражданина мира». Поэзия, по его мнению, - высшая форма существования языка. Посвятив свою жизнь служению языку, Бродский-поэт таким образом решил для себя проблему бессмертия.

Нам хотелось отразить в книге вневременное состояние его поэзии. Сборник стихов Иосифа Бродского впервые выходит в подарочном исполнении. Авторское художественное оформление Андрея Бондаренко, кожаный переплет ручной работы, оригинальный состав сборника создают особый контекст бытования произведений Бродского, где он посредством мелочей говорит о главных вопросах человеческого существования.
Название сборника «Письмо в бутылке» выбрано не случайно, ведь ограниченный тираж (всего сто экземпляров) и кропотливый труд всех, кто работал над изданием, словно передают читателю послание автора из рук в руки.
Оригинальная концепция иллюстрирования как будто призывает читателя отправиться в странствие вместе с автором. Пять сборников стихов, объединенных под одним переплетом, являют собой по сути пять разных книг. Дизайн каждого сборника отражает дух эпохи и очередной этап жизненного пути поэта. Все книги стихов предваряются необычным шмуцтитулом, «с секретом». Сквозь вырубку в виде различных символов просматриваются коллажи из неопубликованных фотографий Бродского.

Поэт называл стихи «почти осязаемыми сосудами времени». Авангардное исполнение кожаного переплета ручной работы буквализирует эту метафору. Сквозная вырубка на переплетной крышке закрыта раскрашенным вручную стеклом. Через него видно название на авантитуле. Такая имитация подчеркивается и цветом кожи – как будто бутылку с посланием вынесло на песчаный берег.
Настоящий сборник отличается от прочих изданий тем, что в нем проставлены уточненные датировки многих произведений. Стихотворения расположены в строгой последовательности.

In this brief, intense, gem-like book, equal parts extended autobiographical essay and prose poem, Brodsky turns his eye to the seductive and enigmatic city of Venice. A mosaic of 48 short chapters—each recalling a specific episode from one of his many visits there (Brodsky spent his winters in Venice for nearly 20 years)—Watermark associatively and brilliantly evokes one city's architectural and atmospheric character. In doing so, the book also reveals a subject—and an author—readers have never before seen.

Как-то еще в Ленинграде в гостях у нас, забавляясь рисованием львов и обнаженных дев, Бродский среди рисунков оставил двустишие из тех немногих французских слов, которые знал:
Prix Nobel?
Oui, ma belle.
Вполне отдавая себе отчет в том, как велик элемент случайности в таких делах, Бродский, видимо, всегда полагал, что он может быть отмечен этой высоко престижной наградой. У него была в характере спортивная, состязательная жилка – с юных лет его непосредственной реакцией на чужие стихи было: я могу это сделать лучше. К различным призам и наградам, которые посыпались на него после 1972 года, он относился прагматически (дополнительный доход) или иронически, не придавая им большого значения. Но Нобелевская премия имела для него, как и для всех русских, особый ореол. В изолированной от внешнего мира России вообще все явления западной культуры приобретали особый мифологизированный статус.

La lente avancee du bateau a travers la nuit etait comme le passage d'une pensee coherente a travers le subconscient. Des deux cotes, baignant dans I'eau d'encre, se dressaient les enormes coffres sculptes des sombres palazzi remplis d'insondables tresors — de Tor assurement, a en juger par la faible lueur electrique jaune qui sourdait parfois par les fentes des volets. L'atmosphere de tout cela etait mythologique, cyclopeenne pour etre precis : j'etais entre dans cet infini que j'avais contemple sur les marches de la stazione et voila que je passais au milieu de ses habitants, devant une troupe de Cyclopes endormis reposant dans I'eau noire et qui, de temps a autre, se dressaient et soulevaient une paupiere.