Цитаты — стр. 4

Мы говорили - днями, неделями, месяцами и годами: но неизменно молчали о том, что прожгло а нас самые глубокие дыры.

Для меня больше не существует серых и бессмысленных дней. Есть просто дни. Каждый из них чем-нибудь важен, потому что каждый день - это фрагмент мозаики под названием "Моя жизнь". Нет и хороших дней, хотя порой мне кажется, что день без боли был хорошим днем.

Не существует злых людей. Как не существует и добрых. Есть просто люди, в которых смешалось добро и зло. У некоторых лучше видны их добрые, светлые стороны. У других преобладают темные. Бывает, что на светлое накладывается тень. Что же заставляет темное и светлое в человеке меняться местами?… Развернуть 

Альберт Энштейн сказал: «Бог не играет в кости». Но, разумеется, это не так. Если Бог есть, то он — матерый игрок: квантовая физика тому свидетельство.

Самым опасным пороком, от которого отец хотел уберечь меня, были книги – из-за них единственных люди целыми толпами сходили с ума.

— Самоуверенности, верно? Этой, испускаемой каждым человеком: ты — это норма, а все остальные — исключения из нее? Да, у нас ее нет. Как и уверенности, что тот, кто рожден богатым, достоин богатства, в то время как другие достойны той нищеты, которая им дана по рождению.

Маргарета криво… Развернуть 

— Вы должны знать — вы же врач? Вы не знаете, почему человек обязан жить?

Внезапно наваливается ночная усталость, и все профессиональные фразы рассыпаются.

— Нет, — вздыхая, говорит она, — я не знаю. Просто живу.

Он все сидит в той же позе, все так же болтая ногами, на белом носке маленькая дырочка.

—… Развернуть 

Лаконичные вопросы, многословные ответы, не имеющие с ними непосредственной связи. Ей, вероятно, было страшно. Когда боятся – поступают именно так.

В большинстве своем мужчины перестают изумляться окружающему миру где-то в самом начале полового созревания и оставшуюся часть жизни посвящают покорению этого мира. Эрик же все еще полон любопытства. И сражается не ради победы, а ради познания.

...если ты настолько силен, что можешь простить врагов, ты способен заставить их развернуть свое оружие. Прощение — это очень активное действие. Только ты решаешь, что их нужно простить.

Иной раз хочется затоптать, забодать весь мир, харкнуть в рожу полицейскому (если подвернется случай), вышвырнуть к чертовой матери паразита, который слишком долго валяется в твоей квартире, и врезать всем и каждому, кто довел тебя до слез. А потом взять пивка, потому что ничего так не помогает от… Развернуть 

Во всяком случае, есть вещи поважнее, чем умение забивать голы. Например, умение сказать «Стоп!», когда делают то, что делать нельзя. Независимость от мнения окружающих. Умение распознать, кто твои настоящие друзья.

Доверчивость, это в принципе та же наивность, и, видимо, они правы, циники, которые теперь управляют миром, когда неустанно повторяют - наивность по сути своей есть глупость и больше ничего.

- Иногда я спрашиваю себя, а вдруг настоящие ученые - это поэты? - говорит Джим. - Они умеют чувствовать взаимосвязи вещей. Им не требуется все знать.

Повесть о каждой из наших жизней – всегда еще и повесть о тех, кто был прежде нас.

Никогда ничего не выходит так, как мечтаешь, — поэтому самые горячие желания лучше засунуть в черный мешок в дальнем углу сознания и никогда не поддаваться искушению его открыть.

Она спит, но снов не видит, даже во сне она помнит, что грез надо остерегаться.

Это только в теории время иллюзорно, уговаривает она себя. Для человека оно реально, а потому не безумие ли – пытаться протянуть руку в прошлое?
Развернуть 

Уже тогда она знала, что все будет хорошо: ведь он родился в сорочке.

А теперь этот мальчик, еще не знающий, что он — бенандант, проходит улочками и переулками Вадстены со своим барабаном. Ему кажется, это сон, будто он все еще в своей постели, что он просто спит под неусыпными взглядами кумиров… Развернуть 

— Красивая, — сказала Йенна, увидев картину.

— Отец нарисовал, — ответила Уллис.

— А где он?

— Его больше нет.

Йенна вздрогнула и опустила руки, коснувшиеся было картины, однако решилась спросить:

— Он умер?

— Нет. Но его больше нет.

1 2 3 4 5 ...