Рецензии — стр. 6

У автора, который пишет художественное произведение, близко основанное на реальных событиях, есть две потенциальные ловушки. Первая - уйти слишком далеко от исторической правды, потому что того требует художественный замысел; вторая - слишком ей следовать и скатиться в реферат. Матвеева попалась во вторую ловушку.
С точки зрения литературы роман очень слабый. Композиция на живульку сметана из двух, совершенно разнящихся, кусков повествования. Первый, современный, вводит читателя в довольно узкий мирок современной писательницы, у которой увела мужа лучшая подружка, и та топит свою тоску в словесных экзерсисах под мурчание кота. Второй - дословные выдержки из уголовного дела, дневников туристов, дневников доморощенных следователей и сочувствующих, тот самый реферат, о котором я говорила выше. На любые нестыковки в сюжете автор ставит грубую заплатку в виде мистического, потустороннего. Например, дятловцами наша героиня интересуется именно потому, что ночью в дверной глазок ей привиделись лыжники, вернее, их призраки. Возникают сами собой абзацы текста на экране ее компьютера и т.д. При этом особенно смешно читать, когда героиня уверенно откидывает версию гибели дятловцев от рук (щупалец?) инопланетян.
В общем, если факты по делу гибели дятловцев не входят с сферу ваших интересов, то оставьте "Перевал" в покое.

Много положительных отзывов видела на эту книгу и давно хотела прочитать, но при этом с большой осторожностью бралась за неё и даже с некоторым скепсисом.
Мне казалось, что тема ВОВ для такого молодого писателя, у которого не было личного соприкосновения с войной, не самая благодатная. И я рада, что ошиблась.
При очень бережном обращении с темой, самым простым языком у автора получилось написать так, как будто он там был, лично переживал эти эмоции.

Главные герои книги – юные партизаны – Саныч и Димка. Именно уже взрослый Димка делиться воспоминания с любимым правнуком Вовкой о своей партизанской жизни, пришедшей на зиму 1942 года.
Он уже сам смотрит на те годы своей жизни – так давно это было, словно на черно-белый фильм, а с ним вместе и читатель.
Вот два отважных мальчика бредут в разведку по мокрому снегу, вот конвоируют перепуганного полицая, вот выменивают у немецких обозников гранаты на знаменитую лендлизовскую тушенку, и отчаянно хотят отогреться и наесться.
Шестнадцатилетний Саныч опекает Димку, ведь тот ещё пороха не нюхал и не знает, что такое настоящий бой. Зато Саныч в глазах младшего товарища – герой, убивший даже одного немецкого генерала. Димка еще никого не убил. Он ждет и трепещет от мысли о своём первом фрице.

Веркин писал свой роман для подростков и у него очень здорово получилось передать ощущение мира таким, каким они его видят. Кажется, что пишет мальчишка, который действительно прошел войну, при этом ему не чуждо простое понятное, как если бы никакой войны не было. Он спорит, любит, мечтает о будущем.
И до определенного момента похождения мальчишек воспринимаешь, как некое приключение, полное опасностей.
А потом читаешь письма, найденные в портфеле мертвого немца, в которых дети по просьбе директора детского дома описали все, что случилось с ними с приходом фашистов, и это словно удар под дых. Понимаешь, что никакое это не приключение…
Это война. Это смерть. Это боль. Это жестокость. В этом её беспощадность.
Это та цена, которую мы заплатили за ту победу…

Горькая, пронзительная книга, которую обязательно стоит прочитать не только подросткам, но и взрослым. Сейчас особенно…

Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли, не долюбив,
Не докурив последней папиросы.
Н. Майоров, 1940г.

— Не. Герои — это ненадолго, я же знаю. Как война закончится, так и все. Другие дела найдутся. Сначала отстраиваться, потом жить, потом еще чего — мало ли? Забудут.

Когда я училась в советской школе, мы все знали имена пионеров-героев. Помнится, и книга у меня была про них. Короткие рассказы, кто, где, когда, что сделал, как погиб. Но человек это не только фамилия, имя, отчество, даты и сухие строчки статистики.

За несколько лет, проведенных в партизанском отряде, он участвовал в 27 операциях. На его счету несколько разрушенных мостов в тылу врага, 78 уничтоженных немцев, 10 составов с боеприпасами.

Разве видно в этих цифрах, каким человеком был этот мальчик? О чем мечтал, кого любил, любил ли фантазировать и смеяться?
Книга Эдуарда Веркина основывается на реальных фактах. В ней достаточно художественного вымысла, хотя никто кроме автора не может сказать, сколько именно. Но так ли это важно? Имя обрело реальные черты.
Автор не сразу называет имя Героя. Сначала это отчество, по которому мальчика все и называют. Затем упоминается тезка - древнегреческий царь. Фамилию мы узнаем лишь ближе к финалу.
Образ героя книги - собирательный. В нем множество мальчишек, которые не смогли дожить до победы. Подростки, воюющие за свою Родину и мечтающие о будущем. О будущем, которое увидят не все. Как же это больно и страшно. Но не бессмысленно, нет, не бессмысленно.
И хорошо, что есть вот такие книги, которые не позволят забыть, которые помогают помнить.

– А на что похожа война? – снова спрашивает Вовка. – По ощущениям?
Сразу я не отвечаю, какое-то время думаю, стараясь подобрать слова. Вовка ждет. Надо купить ему камеру. Он, кажется, фотограф, как и я. Жизнь для него не календарь событий, а альбом ощущений. Полированная сталь папиросницы, липкая резина противогаза, пыль и рыбный запах сетей. Война – он читал энциклопедии, смотрел фильмы, играл на компьютере и спорил на оружейных форумах. Но не понял.
– Война похожа на болезнь, – отвечаю я.
Вовка шевелит бровями.
– На грипп. Когда болеешь гриппом, поднимается температура. Вот когда ты в феврале болел, у тебя было тридцать девять и пять. Что помнишь?
– Как пришибленный себя чувствуешь. Как будто… – теперь думает уже Вовка, вслух. – Как будто все происходит не с тобой, а рядом. В параллельном мире… Так?

Иногда я не помню, забываю, иногда не верю, что все оно вообще было. Ведь почти ничего не осталось: белый шрам поперек живота, камера с засвеченной пленкой. И все.

В 2015 году вышел фильм “А зори здесь тихие...” - вопреки ожиданиям, этот “новодел” не показался мне ужасным, но оставил приятное ощущение довольно бережного отношения и к первоисточнику - повести Бориса Васильева - и к советской экранизации 1972 года. Подобное впечатление осталось и после прочтения “Облачного полка” Эдуарда Веркина, нашего современника. Веркин пишет о мальчишках в партизанском отряде - и ему удается, с одной стороны, избежать типового, штампованного пафоса, который можно найти в советской литературе, а с другой - не свалиться в другую, уже постсоветскую крайность с живописанием только животного ужаса войны и недостатков советского строя. Веркин пишет о людях на войне, и о войне как в первую очередь тяжелом времени, а не серии красочных приключений. Книга вроде как предназначена подросткам, но, думаю, она совершенно взрослая, не “облегченная” искусственно под какой-то возраст. Интересно, что прототипом для Саныча был реальный партизан Лёня Голиков - впрочем, советую сначала прочесть книгу, а потом уже почитать о Голикове - так пазл сойдётся более эффектно. Итого: очень бережно о войне. Казалось бы, сейчас, когда она всё больше отдаляется, сложнее добиться достоверности, легко свалиться в некую вторичность - но как раз вторичности в книге не ощущается. Отдельная интересная деталь - отсылка к Ефиму Честнякову, такой мостик к самобытной и неизбитой теме.

По мне, так этот рассказ идеально подойдёт для издания на Западе для тех, особенно для тех, кто мыслит о России стереотипами, потому что в книге очень любопытная первая сцена. Главный герой загружает холодильник водкой. Только водкой, больше в холодильнике ничего нет. И водки так много, что вся в холодильник не помещается и он начинает расставлять везде, где только видит. Да и зачем прятать, если в скором времени он начнёт её планомерно уничтожать, и начнётся не просто запой, А ЗАПОИЩЕ! И после такой открывающей сцены ты понимаешь, что в этом рассказе не будет ничего весёлого или радостного, одна только грусть, тоска, вымотанные нервы и вывернутая наизнанку душа.

Возникает логичный вопрос – а зачем Константин – главный герой – так много пьёт? Может он запойный алкаш без надежды на исправление? Да нет, у него есть работа, он занимается ремонтом домов и неплохо зарабатывает. Может у него нет друзей, близких, семьи? Да нет, вроде есть, хотя отношения между всеми натянутые, как струны у гитары. И вот это уже серьёзная причина чтобы запить, тем более, что мать живёт с каким-то дядей, отец давно оставил их, обзавёлся хорошей работой и новой семьей, а друзья поссорились из-за того, что не поделили какие-то деньги. А ещё соседка просит Костю попугать её ребенка, чтобы тот слушался, иначе Костя заберёт его с собой. Это всё потому, что будучи на войне в Чечне в их БТР попала граната, взорвалась, Костя выжил, но вот лицо у него осталось обожженное, таким только детей пугать, на нормальную жизнь рассчитывать не стоит с такой внешностью. А ведь он талантливый художник и один человек в детстве заметил у него этот дар и пробовал развивать его, подсказывал что-то, направлял в нужное русло, но при этом иногда кричал и много, очень много пил водку. Потому что его мучила какая-то жажда. Костя не понимал, какая, но когда вернулся с войны его начала мучить такая же жажда.

Всё повествование мы будем прыгать во времени – в детство Кости в не самый счастливой разваливающейся семье; во время службы в армии, которая оставила у Кости след как на лице, так и на душе; в настоящее, в этот бардак где все вокруг друг на друга затаили обиды и злобы. Причём, эти временные прыжки не будут отделены друг от друга, порою даже в одном абзаце мы будем переходить из одного времени в другое. И это всё не путано и понятно и мы таким образом понимает, что творится на душе у главного героя, какие болезненные отрывки из предыдущей жизни постоянно прокручиваются у него в голове и как сильно влияют на настоящую жизнь. Он вместе с товарищами вернулся с войны, но она их не оставила, сломала и сделала их совсем другими и они как бы стали непригодны для нормальной жизни. Да ещё и друг на друга обижаются из-за всяких мелочей.

Очень сложная и выматывающая книга, которая оставляет неприятный осадок на душе и от неё становится очень тоскливо. И очень жалко, что атк много событий и так много важных тем поднято в этом небольшом рассказе, всего этого хватило бы на большой и толстый роман. Но автор не превратил всё это в депреиссивно-пессимистичный тупик, а оставил хоть какую-то надежду на лучшее.

Так много мыслей было во время прочтения. Но финал как-то все расставил по своим местам.
Вот точно уверена, что именно так бы мог завершиться подобный эксперимент.

Большие Ущеры поселок небольшой. Жителей мало. С жителями других деревень они практически не общаются. В общем, удобное место для проведения эксперимента. Хотелось бы, правда, чтобы автор больше рассказал о том, для чего же был запущен этот "генАцид". Ну да ладно. Разве мало безумных идей посещает тех, кто стоит у власти?..

Поэтому, ознакомившись с указом президента, население Больших Ущер приступило к его исполнению. Не все были поначалу в восторге от того, что им предстоит учить куски текста, стихи и т.д. Но, как оказалось, это занятие их увлекло. И даже слишком. Я бы сказала, прям поглотило.

То, что если не остановиться вовремя, любую идею можно угробить, это знает каждый. Так и тут произошло. Не знаю, было ли в в этой идее изначально здравое зерно, но, скажем так, события в Больших Ущерах - это очень яркая иллюстрация ко многим событиям.

История группы Дятлова, конечно, просто кошмарная. И поразительно загадочная и захватывающая - говорю как человек, который провел немало часов в чтении интернет-обсуждений с различными версиями произошедшего.
Из тех же интернет-обсуждений я узнала, что книга Матвеевой больше художественная, чем документальная, и воспринимать всерьез ее не стоит: автор много домысливает и "подтягивает" факты под свою версию.
Но прочитать все равно хотелось, интересно же.
Увы, даже отсутствие каких-либо серьезных ожиданий меня не примирило с этой книжкой.

Открываю я, значит, книгу под названием "Перевал Дятлова". Смотрю аннотацию - "1959 год", гибель студентов-лыжников", "поход к горе", "таинственной и мистической трагедии" - все по теме и вполне ожидаемо. "Героиня Анны Матвеевой, молодая писательница, пытается приподнять завесу тайны над этой леденящей душу историей" - да ради бога, давайте, приподнимайте. С интересом начинаю читать.
И чуть ли с самого начала на меня обрушивается какая-то уйма подробностей личной жизни этой "молодой писательницы". Ах, от нее ушел муж к подруге. Ах, вернулся. Ах, у них налаживаются отношения. Ах, мама писательницы переживает за их отношения, говорит, что им надо бы ребенка... WTF? Але, автор, мы тут о дятловцах хотим читать, а не о чьей-то личной жизни...
Отдельно меня умилила мистическая составляющая в начале книги: мол, писательница увидела дятловцев во сне, а потом у нее вообще было видение с лыжниками на своей лестничной площадке. Я все понимаю, но реальная история ну настолько душераздирающая сама по себе, зачем было еще добавлять какие-то дешевые элементы мистики? Читателям и без этого будет не по себе.

Из хорошего - внушительная подборка фактов, довольно удобно структурированная. Тут есть и словарь основных понятий от А до Я, и выдержки из протоколов вскрытия, и воспоминания родственников\поисковой группы, отрывки из дневников. Я все это уже видела, потому не впечатлилась, но кому-то может оказаться полезным.
Но несмотря на весь объем собранной информации, при чтении не покидает ощущение, что в матчасти автор разбирается слабо. Момент, когда молодая писательница (которая, на минуточку, проводит серьезное исследование) задается вопросом "А был ли в то время телек?", вообще за гранью добра и зла.

Ближе к концу дан перечень различных версий (отнюдь не полный; причем нет ни шпионской версии Ракитина, ни Тиунова, ни других естественных версий, кроме лавины и забредшего медведя). Перед каждой версией вычислена ее процентная вероятность, временами аж до тысячных - очень интересно, как именно автор считала.
После приводится авторская версия, в которой видны двойные стандарты и взаимоисключающие параграфы во всей красе: например, до этого автор критиковала одну из версий с зачисткой, поскольку у палатки не было найдено чужих следов, в своей же версии утверждает, что троих участников похода откинуло взрывной волной, а оставшиеся подбежали к ним и повели вниз, - при этом тот факт, что других следов у палатки, кроме идущих вниз, не было, автор игнорирует.

В общем, у меня создалось впечатление, что автор не столько хотела выяснить, что там произошло, сколько поговорить асибе - что, в принципе, вполне понятно и естественно, но все равно как-то не очень красиво. Хочешь писать асибе - флаг в руки, только делать это в антураже известной трагедии, чтобы лучше продавалось, как-то все же не стоит.

Итого: книжке незачет, единственное, ради чего ее можно прочитать, - материалы дела и информация по существу (которые, слава богу, можно запросто найти онлайн и не продираться ради этого ни через чьи незатейливые любовные драмы, ура).

Эта книга пахнет детством. Детством, где нет никаких забот, где живы бабушки, где единственной заботой являются поиски возможностей обойти многочисленные "нельзя" многочисленных родственников. Это детство, пахнущее спелыми яблоками, бабушкиными пирожками и летним зноем (хоть половина событий книги происходили зимой, но у меня почему-то осталась стойкая ассоциация именно с летом).

Ещё эта книга о Киеве. О любимых улочках: Андреевский спуск, Крещатик, Боричев Ток, Межигорская, Владимирская... Тут и красота Андреевской церкви, которая как-будто парит в тумане над землёй, и киевские трамвайчики, и летние пляжи. Ну, и конечно же, киевские каштаны.

А ещё эта книга о еврейской общине, которая живёт в коммунальных квартирах. Где все друг другу родственники в той или иной степени. И все принимают активнейшее участие в жизни друг друга. А как же иначе? Ведь все должны оценить новые колготки Нины, все должны помочь собраться на море Мире Наумовне (на которое она так и не поехала к великой радости её мужа Семёна Семёновича). Все принимают активнейшее участие в учёбе Валерика (ведь нужно что-то делать с этим балбесом). Все должны друг про друга знать всё, особенно если появляется на горизонте новое знакомство: "А он из хорошей семьи? А кто у него папа и мама?"

И всё это обильно украшено незабываемым еврейским юмором и бытом. Чего стоят ситуации с выпровожанием Миры Наумовны на море и сборы Нины и Валерика на пляж!!! Алик приводит сотрудницу в дом?? Так это ж сколько нужно приготовить!!! И форшмак, и фаршированная рыба, и рыбные котлетки, и блинчики с разными начинками, и яйца, фаршированные сами собой. А день рождения Валерика, где сначала пытались обойтись бутербродами ( но зато КАКИЕ это были бутерброды), но победили оливье, селёдка под шубой, цимес, фаршированная рыба. И все тут собрались вместе, забыты все проблемы и тревоги. А на дорожку вам дадут всё тех же бутербродов. Ведь как же вы прийдёте домой, не принеся ничего с гостей Изе, Лёве, Маратику???

И хочется крикнуть: "Чтоб я так жил, как этот стол!!!"

А ещё хочется, чтоб всегда цвели каштаны и было вечное лето.

И никто никогда не умрёт...

Флэшмоб 2014 1/30

Про книгу давно слышала, но как в песне: «Никак не ожидал он такого вот конца». Совсем не подозревала, что Саныч – это… По порядку.
Война, где-то под Псковом. Партизанский отряд Глебова, в котором обретаются два юных партизана: Митька и Саныч. Первый попал в отряд из блокадного Ленинграда, пережив контузию и потеряв в голоде и под бомбёжками свою семью. Второй – уроженец здешних мест, немного ворчун, много балабол, влюблённый и ревнивый, героический и отчаянный истребитель врагов. Счёт идёт на головы, и Саныч даже заслужил награду за выполнение особо важных заданий. Санычу очень хочется быть взрослым, но другие (не Митяй) видят его ещё мальчишкой. И эта напускная весёлость и грозность, эта перепалки с Ковальцом немного туманят восприятие, ты даже на какой-то миг забываешь, что вокруг война. Но только на миг, потому что война она за твоим плечом, она совсем рядом. Она в письмах пленных детей, она в погибших друзьях-партизанах, она в страшном и безысходном конце всей истории. Она даже в детских воспоминаниях Саныча о рыбалке, о лете, она в детских ощущениях Митьки.
Повествование несколько рваное, возможно от того, что рассказывает о событиях Митя. Поскольку он человек городской, то лес, который для Саныча – дом родной, пугает и завораживает его. Так нагнетается некое ощущение мистики, ты всё ждёшь от повествования какого-то разрыва реальности. Но вся история реальнее некуда, когда узнаёшь настоящую фамилию Саныча.
А ещё особенной книгу делает язык. Уж какой-то он совсем современный. Постоянно сомневаешься: а такие интонации, такой стиль мог бы принадлежать мальчишкам военного времени? Но именно этот язык приближает «Облачный полк» к современным мальчишкам. Возможно, так он им будет понятнее.
И ещё я вот тут подумала: а это здорово, что Митя пережил войну, дожил до правнука. Это назло всем войнам на свете.

Удивительно хорошо написанная книга, из которой у меня не получается вычленить ни одной цитаты – получается какая-то похабень. Ну, то есть похабень-то она по своей сути и есть, но когда без контекста, без предыдущих и последующих страниц, то это какой-то вульгарный вздор. А с контекстом – совсем другое дело. С контекстом мне эта книга нравится. Мне нравится ее ритм, её стиль, её пафос мне нравится ее спокойный, вкрадчивый, чуть надменный и немного монотонный шёпот. Мне нравится форма, но содержание порой смущает - не совсем нравится то, что мне шепчут.
Евгения Алёхина называют голосом поколения. Так уж получилось, что я принадлежу к этому же поколению – по крайней мере, читая книгу, меня не удивляло, что когда-то двадцать тысяч рублей считались очень солидной суммой, а зарплата в две тысячи не была хорошей ставкой за один рабочий день, а низкой, но приемлемой оплатой работы в течении месяца в графике сутки через трое. Реалии того времени мне весьма знакомы, поэтому выходит, что Алёхин – это и мой голос. Обречённый, утихающий, но готовый сорваться на, кажется, ровном месте, сильный, но при этом вялый голос. Это не голос Буковски, который тоже писал о жизни без прикрас – во всём её грязном реализме. Голос Генри Чинаски – голос рассказчика и активного, но вредного участника событий, а голос Алёхина со всеми его клизмами, венерическими заболеваниями, пьянками, агрессивным инфантилизмом и пассивной безысходностью - это голос зрителя, созерцателя. Голос моего созерцательного поколения.
Вы не подумайте, что у меня пластинку заело, мол, созерцатель, да созерцатель. Есть такая картина у художника Крамского, о которой Достоевский сказал так:

«У живописца Крамского есть одна замечательная картина под названием «Созерцатель»: изображен лес зимой, и в лесу, на дороге, в оборванном кафтанишке и лаптишках стоит один-одинешенек, в глубочайшем уединении забредший мужичонко, стоит и как бы задумался, но он не думает, а что-то «созерцает». Если б его толкнуть, он вздрогнул бы и посмотрел на вас, точно проснувшись, но ничего не понимая. Правда, сейчас бы и очнулся, а спросили бы его, о чем он это стоял и думал, то наверно бы ничего не припомнил, но зато наверно бы затаил в себе то впечатление, под которым находился во время своего созерцания. Впечатления же эти ему дороги, и он наверно их копит, неприметно и даже не сознавая, — для чего и зачем, конечно, тоже не знает: может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит всё и уйдет в Иерусалим, скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то, и другое вместе. Созерцателей в народе довольно.»

Поэтому я боюсь, что слишком рано для цирка, но уже слишком поздно для начала похода к Святой Земле. Грустно, если наше поколение безысходных, так и не выросших, детей не сподобится себя чем-то проявить. Окажется ненужной третьей штаниной и бестолковым пятым колесом.
Надеюсь, что это не так и созерцатель, человек-третья штанина, всё же очнётся от охватившего его мистического ступора. Потому что человек – это то, что должно превзойти.

Не самое популярное мнение.
Сто лет читала короткую книгу, потому что фальшивая она какая-то.
Нет, были моменты очень неплохие, даже слёзы наворачивались. Но в целом - фальшь.
Особенно эпизод с замерзшим немцем, письмами этими на двух языках, фотографиями. Откуда и куда он с ними шел?
Зачем этот отрывок? Совсем сырой.
Чтобы сделать фотографию Саныча? Показать, что заговор снят? Так мы это уже поняли в хижине художника.
С художником тоже натянутая линия. Но хотя бы понятна цель, объясняет название, вроде как показывает, что смысл есть в геройстве, что память о героях остается, если не на земле, так на небе.
Но всё окончательно испортила одна единственная фраза, почти в конце. Про немцев, которые всегда будут должны. Не за то, что они сделали.

Они нам должны не за то, что они у нас сделали. Они должны за то, что мы у них не сделали

.
Это вообще о чём? Книжный собеседник понимающе кивнул и замолчал. Продолжения нет.
Что, черт подери, хотел сказать писатель этой фразой?
Чего мы не сделали? Не убивали, не разрушали, не грабили, не насиловали, не сажали, не использовали, не вторгались, не воевали, не добивали. Нам по этим статьям вообще все должны тогда. И мы сами в первую очередь.

Небольшая повесть о том, как мы относимся к событиям, которые подкидывает нам жизнь.

У главной героини есть все, о чем она мечтала в свое время: любимый муж, свое дело, стабильный заработок, взрослый и самостоятельный сын. Еще немного поднажать: выплатить кредиты, заплатить за обучение сына, поставить его на ноги и можно пожить для себя, наконец расслабиться в этой жизненной гонке. Она предвкушает все это, ставит себе целью и призом, которые еще немного и будет достигнуть. И тогда уже можно будет позволить стать самой счастливой и наслаждаться покоем. А пока она вынуждена решать текущие проблемы с рыбным производством, усталостью, редкими свиданиями с мужем, наставлять девочку сына по поводу контрацепции. Жизнь кипит и некогда просто выспаться.

Но вот в один из таких дней на героиню обрушивается новость, которой она не ждала. Она беременна. Сыну почти 20 и после второго аборта они оставили попытки родить еще ребенка. Новость оказалась для нее как гром среди ясного неба и угрожает ее создавшемуся благополучию и привычному жизненному укладу. Не сказав мужу ни слова она готовится идти на аборт на сроке в 20 недель. Как только я поняла ее намерение, меня героиня сразу взбесила и практически до конца истории я не могла избавиться от этого чувства. Молодая, здоровая, замужняя, сын взрослый-живи да радуйся младенчику, так нет-она все хочет отдохнуть...

В целом неплохая повесть о кризисе среднего возраста и о том, что наша жизнь не зал ожидания, где ждешь какого то будущего, чтобы пожить, наконец. Надо быть и жить всегда здесь и сейчас-то, чего я постоянно желаю себе и каждому. Единственно, как мне показалась, повесть несколько сыровата, слова героини по отношению к себе и к девушке сына в одной и той же ситуации различны и конец скомкан. Но, видимо, автору виднее.

В нашей стране только глухому наверно не известно про перевал Дятлова. трагедия, растиражированная журналистами, писателями, режиссёрами... Даже за пределами Россия загадка гибели группы Дятлова волнует до сих пор.

Трагедия трагедией, но как правило они вспоминаются только людьми, которых непосредственно коснулись, да ещё некоторыми СМИ в дни годовщин. А вот загадки... Они будоражат умы обывателей и по прошествии многих десятилетий...

Тайна -вот что делает трагедию памятной надолго. Вспомните, Титаник. Погибло более 1500 людей. Но загадка, почему так произошло -неосмотрительность капитана, роковое стечение обстоятельств, попытка получить страховку за старый лайнер ("Олимпик"). И пишут статьи, и снимают фильмы, и пытаются найти ответы на вопросы... Сравнительно недавняя трагедия 11 сентября. До сих пор ходят слухи про то, что башни-близнецы были взорваны собственными спец-службами США... Трагедия, но именно загадки, остающиеся без ответа, тайна, делает трагедию объектом пристального внимания на многие годы.

Если бы не этот морок тайны, кто бы помнил про гибель туристической группы Дятлова в феврале 1959 года? Родственники, друзья, сокурсники, те, кто слышал про это в 1959 году. Не думаю, дети-внуки современников трагедии знали бы об этом... А знаем, и читаем, и смотрим, и интересуемся. И каждый пытается найти для себя ответы.

Что касается данной книги. Книга основана на документах, дневниках, радиограммах, протоколах и прочем, имеющимся в уголовном деле. Всё это органично переплетается с историей главной героини, писательницы, в руки которой волей случая и попадают архивы. Что не понравилось, так это мистическая подоплёка связи героини и архива. Эти непонятно откуда возникающие в голове героини номера телефонов, пишущийся сам текст... Если автор так хотела вставить что-то мистическое, то она перестаралась. Выглядит притянутым за уши и наиграно. Тем более, что и в деле Дятлова героиня отвергает мистическую подоплеку трагедии. Так что вся эта мистика в книге выглядит лишней.

Личная история героини, к счастью, не отвлекает внимания от основной канвы, но и ничего хорошего не привносит... Сама главная героиня раскрыта схематично, что понятно, ведь главные герои здесь дятловцы. Но как тогда может вообще быть интересна её личная жизнь? Не на то распылила свой талант Анна Матвеева. Мне кажется, для того формата, в котором автор задумывала книгу, нужно было либо лучше продумать героиню-писательницу, либо оставить её личную жизнь за пределами повествования.

А Дятловцы? Вроде уже и архивы рассекретили, и очевидцы стали более разговорчивы, но тайна остаётся тайной. Ни одна версия не смогла 100% объяснить происшедшее у горы Холат-Сяхыл. Безусловно одно: гос. органы приложили все силы, чтобы закрыть дело.

Ребят очень жаль. Молодые, здоровые, полные оптимизма и желания жить... Не важно почему, но не суждено им было вернуть из рокового похода. Когда думаешь о них как об абстрактных людях - это одно, но когда видишь их лица, улыбающиеся, счастливые... Они могли бы ещё так много сделать для себя, своих семей, и , безусловно, для страны.

Она вела себя так же естественно, как собака, грызущая кость.

"Яд и мёд" настолько пробирает и захватывает, настолько покоряет изяществом стиля, что не хочется писать рецензию, чтобы не нарушить своими грязными лапами очарование картины и не оцарапать ненароком добротное впечатление. Но Я всё же попытаюсь.

Книга состоит из повести "Яд и мёд" и цикла рассказов. И если "Яд и мёд" скорее поражает и заставляет удивлённо вскинуть брови, то цикл рассказов действительно ПРОБИРАЕТ. Вот он - учебник русской истории на примере одной семьи, написанный кровью и слезами, жестоко и в то же время очень смешно. Очень яркие и живые персонажи, каждый со своей сумасшедшинкой, что то и дело приходится прикрывать книгу опасаясь, что князь Осорьин сейчас выскочит из неё, как девочка из телевизора в японском хорроре.

Собственно "Яд и мёд" - это классическая детективная история да ещё и с открытым финалом. Спокойное течение жизни семейства Осорьиных, возглавляемое царящей, словно Саурон, Тати, нарушено самым бесцеремонным и страшным образом. В рутинную жизнь особняка Дома Двенадцати всадников врывается незнакомка, переворачивая привычное течение жизни с ног на голову, да ещё и вдобавок, её находят мёртвой спустя несколько дней после появления. Тати, дабы не выносить сор из избы, с помощью своего секретаря и давнего друга семьи энергично берётся за выяснение обстоятельств этого дела и тут-то все пороки, скелеты и жизненные ошибки Осорьиных раскрываются во всей своей неприглядности, но сор из избы вынесен так и не будет.

У меня очень плохо получается хвалить, куда больше Я преуспела в критиканстве и необоснованных наездах, но это не просто книга, это - круть крутая (несмотря на забавную фамилию автора), которую непременно стоит читать, перечитывать, пробовать на вкус. Она настолько цельная, яркая и живая, что даже дрожь пробирает. Это двести процентные пять звёзд...

Любители классической русской словесности в лучшем смысле этого слова, традиций и тптд, не смотрите на мою оценку, смело читайте, вам очень понравится. У меня просто особое предвзятое отношение к определенному типу вещей. Даже если эти вещи поданы очень красиво. Высший пилотаж подачи. А все равно рука не поднимается поставить хорошую оценку (= сказать автору спасибо за текст). Текст хороший, очень, но посланию, в нем заложенному, противится все мое нутро. А послание тоже важно для текста.
Далее очень предвзятое мнение.

Этот рассказ - завуалированный близнец горьковского «На дне» + героиня рассказа – современный Печорин в юбке. Есть люди, которые несчастливы. И не по причине каких-то обстоятельств, это несчастное ощущение в них заложено, черта их характера что ли. Люби их коллеги, уважай студенты, давай им работу по специальности, продавай им дом их затаенной невысказанной мечты – они все равно найдут к чему придраться, чтоб сказать – все плохо, все плохо, они сами поведут ситуацию в такое русло, чтоб сказать – ну вот видите, все безысходно, нет в мире счастья (где-то горкой, но не тут, не тут). Они не умеют радоваться жизни. Их стакан всегда полупустой.

Несколько моментов в рассказе, которые могли быть светлыми и радостными, тут же мрачнеют. Талантливый студент, например, которым сначала восхищаешься с подачи автора, через пару строк нарисован так, чтоб перестать восхищаться. Про жильцов, с которыми довольно долго душа в душу живет ГГ, сказано всего два слова, всего два. И следующим движением пера автор хорошего жильца отправляет в могилу. Но ту радость, что дало такое общение можно было и расписать, этому в нормальном мире люди радуются, это им жить помогает, когда плохо. Почему этим-то не поделиться?

А еще, как в «На дне», у ГГ ожидания от происходящего совсем не совпадают с реалом. И собственно отсюда все ее беды. Она как специально создает те яйца, на которые потом сошлется, что они танцевать мешали. Ой, какая неожиданность, что 300км дороги забирают так много времени! И тдтп. Не буду спойлить, хотя много на что хочется показать пальцем и спросить: - А что ты, ГГ, ожидала?
И это ощущение от того, что ГГ сама себе раскладывает грабли и наступает на них, раскладывает и наступает, и так много лет подряд, потом описывает этот процесс и ждет от читателя сочувствия, совсем не перебивается волшебством от наличия легких миров и Ангела. Потому что и тут тоже нытье. Миры есть, но как же все плохо, плохо, обстоятельства. А просто порадоваться за то, что удалось прикоснуться? Где благодарность?
Зато написано, конечно, красиво… Текст (правда, красивый) тут.
PS Рецензия с абсолютно противоположным мнением от FATAMORCANA по ссылке
Интересно, как каждый увидел свое :).

Книга оказалась художественно-документальная. Завязка сюжета: Конец 90х годов прошлого века. К начинающей писательнице Анне попадают материалы о погибшей экспедиции Игоря Дятлова в далёком 1959 году. Одновременно Анна знакомится с девушкой одержимой идеей расследовать трагический исход экспедиции. Параллельно описываются коллизии личной жизни Анны. Как ни странно, такой симбиоз настоящего и прошлого отторжения не вызвал. В общем-то если бы книга была чисто документальной, то она была бы гораздо короче. Ближе к концу писательница приводит все штук 15 гипотез гибели экспедиции и даёт анализ их реалистичности, а затем приводит собственную гипотезу и тщательно обосновывает её. Как специалисту по роду работы бесконечно далёкому от химии, физики и медицины, мне трудно было усмотреть в её гипотезе какие-либо изъяны. Вроде бы всё на мой дилетантский взгляд логично она обосновала. За это одну звезду добавил к трояку, так как вообще на уровне эмоций эта тема тяжёлая, совсем не цепляющая. К тому же и издание книги - эконом, обложка ни о чём, бумага газетная, то есть плохого качества. Итого четыре звезды.

Умеет Юрский проворачивать такие вещи, и снова разыгрался тот же сценарий, что и при прочтении «Чернова»: сперва недоумение, что это и зачем я читаю это вообще? После трети книги обнаруживаю себя затянутым, а после двух третей – жадно поглощающим остаток истории. Неплохо, а?

Тем более, что советский интеллигент из «Чернова» уже канул в Лету, а «нуворашены» пока не очень. Кроме того, я поймал себя на том, что поймался на предположение, что наши генеральнодиректорские богачи могут быть людьми с понятиями, ощущением красоты и стремлениями к очищению своей ортодоксальной кармы (о чём, собственно говоря, история и повествует). Ох, вряд ли оно так, но идея для выписывания такого вот полусказочного сюжетика вполне годится. Жаль, конечно, что конец открытый, но кипа документов в последней главе неплохо отвлекла от прямого течения истории и ловко перемешала всех персонажей, предложив несколько разных вариантов дальнейшего развития событий. Но они уже будут только побочными к основной теме.

Не могу искреннее сказать, что эту повесть непременно нужно читать, но в контексте творчества Юрского это – милая, забавная и одновременно достаточно серьёзная вещичка. Смело ставлю «пятёрку» (тем более, здесь всё равно ходят только «свои» ^__^).

Ничто не стоит дороже, чем право прожить собственную жизнь.

Эта история про погибшую группу Дятлова продолжает будоражить людей на протяжении десятилетий и не отпускает и по сей день . Количество версий произошедшего зашкаливает от самых невероятных как вина гномов и НЛО до более менее правдоподобных. Эта история похожа чем то на американскую историю гибели Дж.Ф.Кеннеди там столько же народа до сих пор лихорадит от разгадки этой тайны ,а воз и ныне там...
Я в свое время очень много пересмотрела на эту тему и документальных и художественных фильмов и статей разных начиталась. И когда увидела эту книгу купила ее даже в бумаге ,что для меня серьезный шаг - я далеко не все покупаю в бумаге.
И вот я прочитала... И осталась в недоумении - а зачем автор написал эту книгу? какая то невнятная линия о самом авторе который живет со своим котом ,разбирается в отношениях с бывшим мужем,параллельно зачем то что то пишет о погибшей группе Дятлова.Нет ну если бы я совсем была не в курсе наверное можно было прочитать в итоге свод всех версий гибели ребят ,но если ты хоть чуть чуть в теме ,то книга становится просто бредом . И не роман ,и не расследование ,и вообще непонятно что!
Не советую к прочтению ..Если вас интересует эта тема ,то это не та книга ,которая ,прольет свет хоть на что то....

Я прочла её залпом, как выпивают стакан свежей воды в жаркий полдень.
Что подкупило лично меня, что заставило прочесть книгу на одном дыхании и что осталось непонятным для моих друзей, далёких от литературы? Героиня повести, маленький человек современности.
Главная героиня «Графоманки» - добрейшая, милейшая Ларичева. Она мать, работник, жена, подруга. Такие, как Ларичева, живут рядом с нами. Она жена, мать, работник. С виду серая мышка, которая мечтает стать известным писателем. Навязанный ей обществом образ дамы «немного не в себе», узкая социальная роль матери и жены предстают перед читателем коконом, и мы ждём появления бабочки.
Галина Щекина - мастер диалогов. Их хватает для того, чтобы понять, какова жизнь героини, без лишних описаний, без тщательного создания антуража вокруг Ларичевой, её семьи, коллег и писательской тусовки.
Читаю о Ларичевой и думаю, а если бы у неё была возможность творить без ограничений, без осуждений и сомнений, стала бы она не бумагомаракой, как её представляет нам автор, а писателем? И на этот вопрос у меня нет однозначного ответа.
Книга «Графоманка» задаёт такие загадки, которые читатель разгадывает по-своему, в зависимости от того, отождествляет ли он себя с героиней или видит себя антагонистом.
Мне нравится язык автора. Повествование льётся. Краткие и ёмкие предложения не просятся в редакторскую правку, нельзя выбросить лишнего слова, и их не хочется разбавить описаниями или уточнениями. В нужной пропорции автор отмерила иронии, доброты, простоты, мудрости.
Вместе с тем отмечу, что «Графоманка» — дитя нашего времени. Язык и стиль автора безошибочно рисуют текущее время. Герои, в особенности те, от которых читатель ждет иного, то есть писатели, употребляют сленг, речь их упрощена и обеднена. Это вызывало у критиков несогласие, но я полагаю, что автор добивалась нужного ей эффекта, показывая таким образом именно провинциальную литературную среду. Тем интереснее на фоне речи других персонажей выглядит язык одного из второстепенных персонажей — Упхолова.
Кстати, Упхолов, поэт и электрик, выведенный автором в качестве второстепенного персонажа мне понравился даже больше Ларичевой. Отстаивая его поэтическую судьбу, его право на признание Галина Щекина на время становится самой Ларичевой. Помогая Упхолову, Ларичева неожиданно для читателя раскрывается как мужественный и сильный человек, способный на поступок. И сопереживание читателя героине возрастает.
Книгу рекомендую к прочтению не только потому что она поможет понять путь провинциального автора к читателю, но и потому что эта книга - портрет времени.

Книга, вокруг которой я ходила кругами. То увеличивающимися, то ссужающимися.

Начну с того, что когда я первый (и второй, и третий раз) услышала про нее, по какой-то причине у меня возникла стойкая ассоциация с чем-то граничащим с репрессиями или из того времени. Ну, бывает. И соответственно - мое категорическое нет.

Но на этом все не закончилось, все чаще стали до меня доходить восторги читающих, и аж с придыханием. Позже я поняла, что люди еще раз рады были погрузиться во времена своей юности, детства даже. И я не решилась отказать себе в удовольствии тоже вернуться во времена, воспоминания о которых мы трепетно лелеем.

Но странное дело. Вроде рассказ ведется не от совсем маленькой девочки, но слог ее позволяет сделать вывод о совсем детском восприятии. А разве мы не помним себя в 13 лет, в чем-то мы были наивны, да, но многие вещи воспринимались уже не с позиции ребенка. А куча-куча всяких ограничений?! Что по отношению к детям, что в целом беря все эти сплошные бытоописания. Не спорю, сейчас мы не встретим такую кучу ограничений к детям, тогда всего боялись, и советский строй накладывал свой отпечаток. Когда читаешь, ты соглашаешься, да, так и было. Но я не помню, чтоб мне это врезалось в память, чтоб так особенно помнить до сих пор. Мы проходили мимо многих вещей, все ненужное и лишнее мы отбрасывали. Были стереотипы мышления, поведения, как, собственно, и сейчас. Но это не оставило по себе такой уж неизгладимый след. И мне бы не пришло в голову, следуя за своими воспоминаниями, приплести и многое такое, что в сейчас только вызывает бурю возмущения.

К счастью, в какой то момент, хоть и далеко за половину, автор как бы опомнилась, постаралась сгладить те моменты, которые до того выделяла. И вот здесь я уже читала с удовольствием.

Каштаны, Киев, дворик, большая семья, живущая в соседних квартирах и домах... и, конечно, детство. Именно оно дарит это тепло, свет и немного грустную улыбку, когда мы узнаем себя. Для меня, далекой от еврейской культуры, большой заботливой (иногда излишне) семьи, южного солнца и прочих описанных радостей жизни, очень знакомым оказалось именно ощущение детства. И уже не так важно, где именно оно прошло.
С другой стороны, при всех положительных моментах книга местами вызывала у меня некоторое недоумение. То ли я уже забыла, какими бывают дети в 12 лет, хотя моя дочка была такой пару лет назад, то ли я (с поправкой на воспоминания) была немного другой, но в некоторых ситуациях я начинала сильно сомневаться в возрасте героини. Почему-то я воспринимала ее на пару лет младше.
А в остальном действительно очень тепло, по-доброму и с легкой иронией. Именно так хочется вспоминать свое детство, улыбаться и немножко грустить, окунаясь в его глобальные проблемы и вместе с тем удивительную беззаботность.