5

И что-таки писать о такой глыбе?
А ведь и на самом деле: её афоризмы, «трудный характер», как она сама говорит в этой странной книжке; папироса, амплуа гения второго плана; ну, там еврейка (а кто в той среде не еврей?), ну там мачеха Золушки…
Менее известен её круг знакомств такой известности, что неудобно признаваться в незнание этого самого круга – писатели, поэты (разумеется, поэтессы), актеры, актрисы, режиссеры.
Ну там можно сказать об оборотной стороне славы – почти вселенской: одиночество беспробудное, необъятное, глубокое и вечное – и тогда, при жизни, и тем более теперь.
Настроение книжки – погодное за окном: холод, неуютность, почти постоянный дождь. «Осень жизни, как и осень года, надо благодарно принимать…» Легко сказать…
Можно ли составить представление представление о личности Фаины Георгиевны? Нет, нельзя. Понятная и принципиальная недоговоренность почти по поводу всего, чего касается её память, обрывочные воспоминания, расположенные даже не в хронологическом порядке.
Презрение (?), ненависть (?) к Завадскому, к «пошлому и мелкому» - и более 20 лет по совокупности совместной работы… Что так? А кто его знает, что так-то! Нет, много хороших и очень хороших слов о личностях в актерском и ином обличии, много, щедро! Но причины, первопричины таких сильных чувств… нет, не понятны.
Несостоявшаяся жизнь – по её собственным словам- почему так? Что не так? Что не сделано или сделано не по-человечески. Не по-раневски? Что? Не знаю, «вывести» судьбу из этих записок невозможно.
Здесь всё принадлежит тебе по праву.
Висят кругом дремучие дожди.
Отдай другим игрушку мира – Славу,
Иди домой и ничего не жди. (Ахматова на смерть Пастернака)

«Сердце работает вяло и всё время делает попытки перестать мне служить» Ф. Раневская

«Среди моих бумаг нет ничего, что бы напоминало денежные знаки. Долгов- 2 с чем-то тысячи в новых деньгах. Ужас – одна надежда на скорую смерть». Ф. Раневская
«Жизнь моя прошла около. Всё не задавалось. Как рыжий у ковра».
«Старухи, по моим наблюдениям, часто не обладают искусством быть старыми. А к старости надо добреть с утра до вечера».
«Для меня всегда было загадкой – как великие актеры могли играть с артистами, от которых нечем заразиться, даже насморком».
«Домработницы в актрисы пошли. Как трудно без них дома, как трудно с ними в театре».
«Многие получают награды не по способностям. А по потребностям. Когда у попрыгуньи болят ноги – она прыгает сидя».
«В мои годы один может быть любовник – домашний клозет».
«Бирман – и та умерла, а уж от неё я этого никак не ожидала».
«Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести».
«Жизнь прошла и не поклонилась. Как злая соседка».
«А может быть, поехать в Прибалтику? А если я там умру? Что я буду делать?»