4 Вера Камша - "Яд минувшего", часть 1

Во главе угла здесь, разумеется суд над Рокэ Алвой - невероятное варево из старинных гальтарских обычаев (которые, на беду обвиняющих, обвиняемый знает куда лучше самозваных судей: Юристы, уступившие военному, отказавшемуся от судебной защиты и лишенному даже книг, должны заняться более подходящим для них делом. Я бы посоветовал выращивание моркови. Этот овощ весьма неприхотлив и самостоятелен. (кардинал Левий) ), беспомощных попыток сделать отдающее мистерией судилище, как выразились бы современные мы, легитимным, предопределённости (ибо хоть о казни до суда говорить неприлично (неточная цитата), но то, что казни - быть нынешний властитель уже решил) и превосходящей любые воображаемые границы подлости.
Подлость, разумеется, свершается не только в отношении Первого маршала. То, что творит Альдо, считающий себя Раканом, прощению не подлежит. Смерть Удо Борна становится тем самым последним рубежом, за которым человек перестаёт быть человеком. Говорят, власть меняет людей. На самом деле рваться к власти человек начинает, уже утратив лучшее в себе (Максим Огнёв) - из другой книги, но при этом - об Альдо. А это - о Робере и Диконе: "Никого не заставишь совершить подлость. В грязь нельзя столкнуть, в грязь ступают лишь сами. Какой бы ни была жизнь вокруг, оправданий нет и не предвидится. Но оправдания ищут и находят" (Сергей Лукьяненко) - Робера в грязи вывалять не получается, Робер видит "бывшего друга, сюзерена, человека" во всей его кошмарной красе. Ричард принимает и оправдывает всё. Однако далеко не каждая цель может оправдать приложенные к ней средства, а иные средства ни одна цель не оправдает вовсе.
При этом - огромный плюс - пафоса книга лишена. Пафос встречается там лишь в отношении Альдо с присными, а герои, которые западают в душу, зачастую наделены изрядной толикой самоиронии. Сцены суда насыщены в том числе и юмором. Максимально близкой пародией на творимое действо, на мой взгляд является та, где Альдо решает пополнить опустевшую казну, продав что-нибудь ненужное. А что ему не нужно? Правильно. Рокэ Алва! (с)
- А я могу участвовать в торгах? - спросил Рокэ.
-Ещё чего! - фыркнул Альдо.
-Ну всё, - процедил Рокэ, - и примешь ты смерть от коня моего...
-Это угроза?
-Дружеское предупреждение. (с)
Если же серьёзно, то - удивительно, но факт - только в этой книге нам отчасти показывают настоящего Рокэ Алву и то, как он дошёл до жизни такой. До этого нам показывали мир и события глазами и через восприятие разных персонажей - от Окделла и госпожи Арамоны до Леонарда Манрика, но Алва всегда был вне: мы видели его глазами других и только. Сейчас ситуация несколько смещается.
Кроме того, хотелось бы поговорить о женских образах. Они - Матильда, Луиза, Мэллит, Марианна, даже мармалюка Мирабелла - прописаны прекрасно (я сознательно исключаю из этого ряда Катарину Ариго, потому что так и не сложила о ней окончательного мнения). Но я откладываю этот момент до того, как появится одна из моих любимейших про предыдущему прочтению дам - Арлетта Савиньяк, урождённая Рафиано.