4 Дыр бул щыл, или о Лысенко в языкознании

О том, что генетика и кибернетика когда-то были продажными девками империализма, слышали многие. В отечественной лингвистике тоже была своя лысенковщина: яфетическая теория языка, aka «новое учение о языке», aka марризм — по имени отца-основателя академика Марра. Тот же дилетантизм, та же идеологически окрашенная риторика, а главное — те же методы борьбы с оппонентами: травля, доносы, огрвыводы. Что примечательно, конец марризму положил сам Сталин (отсюда аллюзия в известной песне Алешковского: Товарищ Сталин, вы большой учёный/В языкознаньи знаете вы толк...). Но случилось это только в 1950 году, а до этого двадцать лет во главу угла ставился «классовый характер» языка и фактически запрещалась компаративистика.

Владимир Алпатов — крупнейший специалист по истории отечественного языкознания; кому, как не ему, рассказывать об этой теории, над нелепостью которой можно было бы похихикать, не сломай она столько жизней. В своей книге он подробно описывает основные моменты теории, историю ее создания, захвата «власти» и разоблачения. И была бы книга интересна только таким же специалистам, если бы Алпатов оставался в чисто лингвистических пределах. Он же решил пойти дальше и проанализировать причины, по которым марризм на много лет стал единственно правильным учением — разрыв между его явной научной несостоятельностью и силой влияния поразителен — и объяснить его внезапное свержение с пьедестала в результате беспрецедентного, практически на ровном месте вмешательства вождя.

XX век принес человечеству немало мифов различного характера. Среди них заметное место занимаю научные мифы, в искаженной форме отражающие вошедшие в быт представления о всемогуществе науки. Реальная наука частно не соответствовала таким представлениям,а лженаука сознательно или бессознательно спекулировала на них, обещая решить любые существующие и несуществующие проблемы. Это импонировало широким массам и представителям власти. Пользуясь поддержкой последних, мифотворцы добивались монопольного положения.

Книга читается как психологический триллер. Фигура Марра, поначалу даровитого археолога и историка культуры кавказских народов, который, в силу буйности характера и отсутствия научной школы, стремительно превратился в очередного Джозефа Смита. Его теория о рождении языка (вернее, всех языков, независимо друг от друга) из «первичных элементов» САЛ, БЕР, ЙОН и РОШ восхитительна в своей нелепости. Сонм карьеристов-прихлебателей и искренне-невежественных выдвиженцев, которым все эти ваши сравнительно-исторические методы скучны и непонятны, то ли дело — разглагольствования о едином языке будущего, в котором высшая красота сольется с высшим развитием ума. Где? Товарищи, только в коммунистическом бесклассовом обществе. Поливанов, прекрасный Ланселот на белом коне, павший в схватке с драконом. После смерти Марра его последователи — очевидно, стесняясь откровенно бредовых идей корифея — потихоньку заметают его построения под ковер, оставляя лишь неизбежные «классово-диалектические» камлания. Забавно: сначала Марр для собственной выгоды переиначивал, выдирал из контекста, а то и вовсе придумывал цитаты из классиков марксизма, а буквально через несколько лет его ученики ровно так же поступали с трудами академика. Дошло до того, что вместо научных публикаций его работ стали выпускать «сборники цитат» — на все случаи языковедческой жизни. Воистину, какой мерою. Так пролетели несколько относительно спокойных лет, пока не начались новые атаки на здравый смысл в разгар борьбы с космополитами. И вот он, абсурдистко-жуткий финальный акт трагедии с богом из машины. Полный разворот на месте, вчерашние благородные жертвы накинулись на своих гонителей с неменьшим остервенением, снова «оргвыводы». К счастью, обошлось без арестов и казней.

Вот такие вот «Белые одежды» от лингвистики. Добрым молодцам урок.