5 Эсхил и Пушкин: какая мощь! Какой восторг!

Вторая серия: "Персы"

Как далеко от Питера, а как пишет, как пишет!
Островок, где Параша ждала Евгения, он на краю города. Там - хорошо, там Параша, которая ждет, по поводу которой у Евгения...знаете, такие человеческие планы... Край города...

Эсхил живет на краю Мира, на краю Эйкумены.
Эсхил и братья его греки живут на краю Эйкумены. Не нужно обманываться, конечно: "Персы" и персы - не более чем вариант собственной идентификации "через другого".

Что там, на другом береге Геллеспонта - ни одному греку объяснять не нужно. Того самого Геллиспонта, который сын покойного Дария, чей призрак, подобно другому венценосному призраку, приходит из царства Аида на сцену амфитеатра; сын его Ксеркс, переполненный гордыней, пытается сковать (!) тот самый Геллиспонт цепями(!), чем повергает в изумление даже призрак отца, полки "бессмертных" которого завоевали всё богатство мира.

Вы слышите вой восточного ветра, несущий потоки песка и пыли, а песок...песок - как не символ смертного забвения....Песок времен погребает под собой даже бессмертные пирамиды... Поток ...сколько раз Атосса, призрак Дария, Хор, Гонец, - все они - сколько раз произносили слово с магическим смыслом! Поток - это орды варваров, видимо, забывшись, называют себя сами...персы! "Могучий поток", "Натиск полчищ многолюдных"...

"Азия моя", - говорит Ксеркс, сравнивая её с потоком. Времени. Людей. Песка. И ветра. Конечно - ветра. Потому что в отличие от "красы и дива полунощных стран" - край мира - это не Боспор и не вода. Его, края символ - песок и воздух, поднимающий символ забвения в небо. Ибо устрашение забвением - главное оружие Азии. Безбрежной, безжалостной и бесконечной.

На берегах Невы две первородные стихии - вода и воздух - соперники, а человек - маленький или венценосный - наблюдатели, то на краю Эйкумены воздух и песок - союзники, а "человек цивилизованный" - жертва. Время принесения которой - вопрос...времени:). Сегодня или завтра - имеет значение для жертвы - не-варваров-греков. А для "Персов" и персов - что есть время для бессмертных владык? Вообще: а когда в Азии существовало Время? Никогда. По причине отсутствия необходимости.

Веками было так. Веками. Веками назначенная жертва.

Но вдруг и почему-то всё изменилось на противоположное! И это очень важно - ответ на эти вопросы - очень важен. Иначе: ответ на вопрос - центральный не только "Персов", но всей античной трагедии.

Закон причинности vs. антропного принципа .

Хочу повторить: "Всадник" и "Персы" - это не о маленьком человеке как литературном типаже, это даже не о войне на истребление цивилизаций, нет, это - о первопричинах мироздания, с чего начиналось и чем движется всё сущее, созданное или возникшее - не так важно.

Как звучит перевернутый мир?
Но сначала - об истоках.

Почему всё в мире происходит так, как происходит? Повсеместно. Всегда. Почему? Ответ один: воля богов. А ещё будет и зависть богов. Рок - это и есть принцип причинности и предопределенности. Потому что никакими иными причинами невозможно объяснить ни разгром, хаос и позор персов, ни частную историю Эдипа. Воля богов - это и есть всё объясняющая причинность.
"Бог заманивает в сети
Человека хитрой лаской,
И уже не в силах смертный
Из сетей судьбы уйти".
Или:
"Так предсказал он, одержим гордынею,
Ещё не знал он, что боги предрешили всё".
Или:
"Всех этих бед началом, о владычица,
Был некий демон"...

И только через 2000 лет некий пастор, далеко-далеко к северу от "старой" границы миров и цивилизаций, заявит совершенно иное: "Каждый кузнец своего счастья". Сознательно ли его воля и разум пытались опровергнуть Аристотеля, Эсхила и иже? Едва ли. Не до того ему было, не до того.

Так как же звучит катастрофа и мир, перевернувшийся с ног на голову?
"Крики ужаса и вопли оглашали даль соленую".
Или:
"...Вопи,
Без удержу плачь, кричи, рыдай,
К небу вздымай пронзительный стон
Боли и скорби, тоску излей
Кликом протяжным, терзай сердца
Жалобным воем!"

Ничего не напоминают вам, мой читатель, эти строки? Никого? А как насчет...Евгения? А как насчет...русских?
Смотрите, мой читатель: безумная и неутешная тоска и скорбь, трагедия и хаос... Из из души персов вырывается вопль отчаяния! Всё наполнено этим воплем! Везде слышен он (прочтите кульминацию трагедии, в самом-самом конце - три страницы ужаса и воплей смертных), нет места в мире, где не слышен стон отчаяния и безысходности. Всё - наружу. всё - из себя, отдать миру свою тревогу и напряжение, ибо иначе они разорвут тебя!
А что же наш русский Евгений? Куда он "девает" свое напряжение, ни чуть не меньшее, чем у Эсхила?! Правильно! Как и все русские, как и всегда с ними: в себя! То ли не решаясь беспокоить мир своим беспокойством, то ли не смеют "поделиться" горем с другим, видимо, из-за боязни "заразить", передать часть своего страдания другому, его, страдание, не заслужившему. Ничего и никого это не напоминает, мой читатель? А как насчет нашей жизни? И я - не о "протестах", тех, что, мол, безмолвствует народ, не об этом.

Я - о той странной империи, в которой "оккупанты" остались должны всем. Так же как и повиниться должны перед всеми. За всё. За что за всё? За факт собственного существования. Но я не об этом.

О том, что кем-то, когда-то в национальную матрицу была заложено это терпение. Терпение не "терпил" из уголовного сленга, а терпение=смирение, завещанное Спасителем. И очень часто принимаемое за уголовное терпение "терпил". Всё - внутрь себя, чтобы не разрушить своим страданием этот Богом созданный мир. Перетерпеть, выдюжить и победить. Единственный и самый последний резерв русских, который пока вывозил, не подводил никогда - способность к сверхнапряжению через которое выполняется невыполнимое ни людьми, ни богами.

И это - от первооснов этого гребанного мира. Это всё - о той же причинности, антропности и последних днях этого мира. Ничего другого, кроме сверхнапряжения последних дней, - ничего путного, повседневно-бытового у нас не получается. Конечно, не от этого сошел с ума Евгений, помните, какой жизнью он доживал своей век? Помните его "Ужо тебе!" - единственное. Из протестного.

Вот и завершился мой сериал. О первых и последних днях, о первоосновах и силах, о причинах и итогах. В персональных и всеобщих лицах.

Как я это понимаю.

Пушкин и Эсхил, Эсхил и Пушкин. Боги. Читайте богов.