5

Как и всякий нормальный философ, он считал, что настолько трудно, почти невозможно, понять мир и сделать с собой, жалким куском мяса, что-нибудь стоящее уважения, что где уж там заниматься преобразованием мира.

Не знаю, насколько подходит эта книга для тех, кто ничего не знает о философии в общем или о Декарте в частности. Но если есть хоть какая-нибудь база, то размышления эти могут стать очень даже интересным чтением. В университете Декарту уделяют непозволительно мало внимания и он со своим когито как-то меркнет на фоне Канта и Гегеля, которыми стращают нерадивых студентов. А потом возникают Фейербах, Хайдеггер и Кьеркегор, так что Декарт и вовсе отходит куда-то на второй план. Казалось бы, что может быть проще, чем табула раса да определение существования через мышление. Студенты заучивают пару тезисов и со спокойной совестью идут дальше. Но Мамардашвили показывает совсем другого Декарта. Он говорит о философе, который не понят и, более того, понять, которого практически невыполнимая задача. Мамардашвили и сам не понимает, в чем не стесняется признаться.

Вообще его размышления названы очень правильно. Это ведь курс лекций, который в текстовом варианте максимально приближен к тому, как этот текст был произнесен самим Мамардашвили. И по структуре текста видно, что Мамардашвили задумывал этот курс именно как то, что надо произнести вслух, а не записать и потом читать. Сам Мамардашвили был больше говорящим, чем пишущим философом, поскольку его работы практически не публиковались по идеологическим причинам, а большая часть трудов является как раз такой вот расшифровкой магнитофонных записей.

И сразу подчеркивается, что в этом курсе лекций речь пойдет о Декарте, как о личности, а не о системе его философских убеждений. Правда затем сразу становится понятно, что философские воззрения и личность сплетаются в понимании Мамардашвили очень тесно, становятся практически одним целым. Получается, что Мамардашвили подводит слушателей (или, в моем случае, читателей) к пониманию того, что Декарт всей своей жизнью утверждал свою философию и что это есть высшее достижение для философа.

Не забывая при этом главное, что и позволяет нам как-то ухватить дух и движение мысли Декарта: этот человек принимал из мира только то, что им через себя было пропущено и только в себе и на себе опробовано и испытано. Только то, что — я!

Это тоже важный момент, "я" и "не я". Все в картезианских размышлениях вращается вокруг проблемы сознания, вокруг возможности понимания того, что такое сознание, как оно должно меняться. Возможно ли отделить сознание от пространства, а пространство от сознания. И там же, прямо рядом с этими рассуждениями о сознании Мамардашвили говорит о личности Декарта, о тех качествах, которыми он обладает, например, о смелости (случай с грабителями) или о великодушии. Притом об этом великодушии Декарта он говорит особенно хорошо.

Великодушие — это свобода и власть над самим собой, свобода и власть распоряжаться собой и своими намерениями, потому, что ничего другого нам не принадлежит

И надо понимать, что никакие слова Мамардашвили не использует просто так. Что это великодушие очень важный термин. И важно то, что по его мнению Декарт привносит это великодушие в свою жизнь не просто так, не в силу некоторой предрасположенности характера, а именно как часть своей философии. И все это очень странно. Как будто в картезианских размышлениях Декарт предстает совершенно новым и неизвестным или даже неизведанным ранее философом. Хотя само название полностью копирует трактат Гуссерля, что мне не совсем понятно. Очевидно, что это не просто совпадение, но тогда что? Попытка Мамардашвили продолжить? Или по его мнению Гуссерль упустил что-то важное. Я так и не смогла с этим разобраться, возможно, потому что трактат Гуссерль я, если и читала, то только отрывками и было это достаточно давно.

По большому счету, на то, чтобы полноценно прочитать и осмыслить данный труд нужно очень много сил даже подготовленному читателю. Какие-то из размышлений показались мне настолько запутанными и тяжелыми для восприятия, что я даже не берусь тут о них рассуждать. Например, в одном из размышлений, когда он говорит о Платоновском "повороте глаз души" и о том, как нам надо это умение применить касательно Декартовских представлений о сознании и о Боге, мне пришлось перечитать это размышление раза два или три и все равно понятнее не стало. Чего стоит один только термин "упечатлившаяся душа", а ведь я уже говорила об этом - Мамардашвили не использует слова просто так. Если он выбирает такой вот термин, я даже не знаю, существовал ли он до этого момент, то это неспроста. Значит именно это слово лучше всего подходит для того, что он желает описать. Иными словами, это ни разу не развлекательное чтение. И даже не познавательное. Потому что это не тот случай, когда ты читаешь что-то и сразу перед тобой открывается истина или новое знание, нет нет. Мамардашвили сразу предупреждает, что тут будет только путь к истине и не дает никакой гарантии, что путь этот будет завершен.