5 «Нагое и окоченелое сердце»

Терпкая, стылая, холодная проза. Замерзшее от боли сердце, нестерпимая обида, бессилие, память, выпускающая острые иглы под самую кожу. Дыра в груди. Дыра на языке. Сухие глаза, песок в голове. Вспоминать больно, поэтому замерло, омертвело всё внутри, замерзло. Звук собственного голоса в голове – дыши. иди. делай.
Невероятная проза, чувства осязаемые, вещественные, рассосредоточенные повсюду, стоит лишь протянуть руку и можно дотронуться. Ведь это правда… Когда любишь, любовь заполняет мир вокруг тебя. Когда больно, весь мир вокруг способен причинить боль.
Чувствительная, чуткая, пронизывающая, ранимая. Книга Герты Мюллер. Повесть, в которой человек в этом мире – всего лишь большой и глупый фазан…

«Не ищу тебя, знаю: тебя здесь нет»

 Виндиш мельник. Виндиш живет в Румынии и пытается собрать документы, чтобы уехать с семьей в Германию. Маленькая, забытая богом румынская деревушка – словно след от ладони на песке. Вот-вот исчезнет, вот-вот разрушится, развалится до основания… Виндиш едет с работы на стареньком велосипеде, думает о взрослой дочери, которая уже слишком взрослая, о жене, которая оттолкнула, предала, и которой он не может простить прошлого, о соседях, о молодой сове, о старом стороже… Виндиш еще не уехал, а внутри все омертвело… Будто бы уехать – значит похоронить себя. Будто бы и нет другого пути…

«К ребрам у него подвешен камень»

Герта Мюллер – Нобелевский лауреат, немецкая писательница румынского происхождения. Я пишу это «румынское происхождение» и задумываюсь над тем, что это уже третья такая книга за последние два месяца. Абгарян, Хемон, Мюллер. Каждый из них переехал жить в чужую страну в зрелом возрасте, каждый сам выбрал место, где ему хочется жить, но все три книги наполнены печалью, скорбью по разбитому прошлому. Это не изнуряющая, истощающая тоска, это горькое принятие разлуки, эхо прошлого, отголосок. Как если бы вы оглянулись назад и увидели место, которого больше нет на земле.

«Виндиш ощущает толчок в камни настила. Перед ним – пустой стол. На столе – страх. Страх засел у Виндиша в ребрах. Лежит в кармане пиджака»

Я читала Герту Мюллер и удивлялась ее языку. Музыкальный, мелодичный, словно передо мной не повесть, а поэма. Когда-то похожее впечатление на меня произвела проза Марины Цветаевой. Хотелось читать вслух как стихи. Эта книга позволяет ощущать ритм буквально кожей, господи, как же она потрясающе пишет! Это что-то невероятное. Меня удивляло то, что она видела, то, что она показывала читателю. Не глаза, не мысли, не то, на что падает взгляд в первую очередь, когда мы входим в комнату, представляем сцену, героя, диалог. Она будто бы смотрит в сторону, в бок, на детали, и эти детали, четкие фрагменты, поражают, словно острым стеклом врезаются в память. Этот прием делает ее стиль уникальным и производит ошеломляющее впечатление.
Её строчки музыкой, бабочкой капустницей влетают в мысли… «Капустница влетела ему за щеку. Он опустил голову. Белая и невредимая, капустница выскользнула у него из затылка».

Когда чувства заморожены и утрамбованы, когда внутри будто бы не осталось ничего, кажется, только серьезное потрясение способно пробить этот бетон, чтобы почувствовать хоть что-то. Но это не так. Ничего не утрамбовано и не похоронено, чувства просыпаются ровно в тот момент, когда что-то личное и близкое задевает нас. И да… Первое, что в этот момент чувствуется – боль.

Это рецензия из моего жж