3

Зеланд не прав в том, что ребёнок не помнит себя до четырёх лет. Я помню, себя в неполных три, как спускалась и поднималась по лестнице к соседки снизу. Я просила, чтобы меня отвели к собаке и кошке, которые жили у пожилой женщины с первого этажа, но взрослым было не до меня, по недосмотру оставили открытой дверь и я осилила этот путь самостоятельно, помню каждую ступеньку и как я держалась, за железные перила. Мою пропажу обнаружили, когда я уже возвращалась и оставалось всего несколько ступенек до родной двери. Я помню взволнованную бабушку на пороге. Не помню, что она говорила, но помню, что она негодовала от моего поступка.
Мой бывший муж помнит, как он встал и впервые сделал шаг, как держался за кровать, накрытую синим одеялом. Он сделал шаг и всё равно упал. Его родители говорят, что это невозможно, ведь ему было полтора года. Моя подруга помнит, как её дедушка держал на руках, она не запомнила лица, а только розовую полоску на рубашке и щетинистую щёку. Её деда не стало, когда ей было два.
Видимо, ребёнок запоминает какое-то яркое событие, но обрывочно, фрагментарно.
Не думаю, что я хотела бы вспоминать свои прошлые жизни, потому что сейчас мне, добропорядочной женщине, не хотелось бы знать, что несколько веков назад я была свирепым палачом или в ХХ веке соратником Гитлера или Сталина, например. Меньше знаешь, крепче спишь.
В книге прозвучали интересные мысли, а верить ли написанному или нет, каждый читатель решает сам.
Глубоко религиозным людям стоит читать эту книгу с осторожностью, чтобы не задеть свои чувства.