Фивы после неудачной попытки Полиника – сына бедняги Эдипа, завоевать город.

Креонт, новый царь (по совместительству свояк Эдипа – господи помилуй всю родственную географию героев этих мифов и трагедий) запрещает Полиника хоронить. Оставить умершего без похорон – высшая форма глумления и порицания и, естественно, сестра погибшего – Антигона царя ослушалась. Два раза она пытается достойно похоронить брата.

Взбешенный Креонт приговорил ее к смерти:
«кто отчизны благо ценит меньше чем близкого,
Тот для меня никто»
Царя многие пытаются вразумить: и сын, и общественное мнение в лице хора, и слепой пророк Тересий. (Тот самый вездесущий Тересий из «Вакханок» и из «Царя Эдипа»; он явно послужил прототипом Вечному жиду). Замуровать царевну живой подальше от городских стен, дабы убийством не запятнать город – вот его приказ.

Не на шутку разозлившись Тересий ( даром что пророк и старец, пылит будто горячий джигит) проклинает Креонта и его семью. Проклятия штука серьезная, царь дает заднюю и отправляется исправлять ошибки. Полиника хоронят с почестями, а вот в пещеру Креонт успел к самой развязке трагедии. Бедная девушка повесилась. Сын его, влюбленный в Антигону заколол себя мечом, прямо на глазах у отца.

Услышав о самоубийстве сына, жена Креонта, Эвридика, кончает с собой. Раздавленный горем Креонт остается один на один со своим проклятием.

«И вот, покорный Аду и богам, уж стелет сеть нещадного возмездья Эриний сонм –
и ты падешь в нее, Равняя кары»

Пара любопытных фактов:

– текст Антигоны афиняне дали в аренду царю Птолемею запросив весьма значительную сумму -15 талантов. Царь, однако был коллекционер и поклонник литературы, на все золотые таланты плюнул, распорядился переписать свитки по-быстрому и вернуть афинянам копию.

– постановка трагедии весной 441 г. до н.э. настолько воодушевила публику, что автор с размаху получил должность стратега и возглавил войну против Самоса тем же летом, 441 года.

– поступок Креонта сильно выходил за рамки общепринятых правил: в Греции тела погибших спокойно выдавали родственникам. Ни Эсхил в «Элевсинцах», ни Пиндар в своих стихах, ни Еврипид в «Просительницах» ничего не пишут об ужасной доле Полиника и Антигоны.

Следовательно, идея вывести на сцену противостояние героя и тирана принадлежит исключительно Софоклу. Ну и нам, за что ему большое спасибо.