5 Пока ты веришь в Чудо

Дорогой Кори!

Я редко пишу письма. То ли осторожничаю, то ли ленюсь, почти не поверяю свои мысли тетрадному листу, все чаще отбиваю ритм пальцами по клавиатуре. Кажется, человечество растратило свою терпимость к бумажной волоките, и, конечно, за это ты вправе осудить его, мой дорогой друг. Так уж вышло, что сам того не ведая, ты похитил мой август. Отнимал по чуть-чуть, по часу, по дню, по неделе, после забрал и сердце, а потому неудивительно, что в смешанных чувствах я взялась за простую шариковую ручку и царапаю на листе свои неказистые строчки…
Мы не знакомы, но ты наверняка будешь удивлен, узнав, насколько мы похожи. Какая, в сущности, разница, мальчишка ты или великовозрастная девчонка, если в груди бьется одно и то же сердце, верующее в Чудо? Посмотри на меня: платье да туфли, от работы до дома, подписать договор, организовать встречу, но я все еще помню, Кори, как это было замечательно в погожий летний денек ехать на велосипеде по залитой солнцем дорожке, нырять с головой в прохладную речку или вот такая глупость – съесть первый в году кусочек сахарного арбуза.
Как и ты, я родилась в обычном южном городке, где все привычно и знакомо с давних пор, есть свои герои и злодеи, чудаки и умники, взрослые и дети, а жизнь развивается по привычному сценарию. И думается мне, тебе будет интересно узнать, что и у нас был свой Старый Мозес, обитавший в речном канале Кутум (по местной легенде – кровожадный сом невероятных размеров), наводивший страху на всех ребятишек городка и на твоего покорного слугу в том числе. Мы тоже обладали удивительной способностью не замечать тревожных событий в мире (ох уж эти дети 90-х) и пытались вызвать Черную Даму, живущую в зеркале, старательно перепрыгивали канализационные люки и обходили столбы, составленные уголком, а внезапный грохот, донесшийся с крыши бабушкиного дома, обосновывали не ломкостью старого дерева, а проказами домового. У нас была своя магия, в которую мы верили… Прошло уже более 10 лет, но мое сердце все так же сжимается от воспоминания, как после долгих попыток спасти, пришлось сдаться и, памятуя о милосердии, усыпить своего четвероногого друга… А ведь я все еще помню нашу с ним первую встречу!
Я надеюсь, что хоть годы и идут, но мальчишки и девчонки не меняются. Все так же одаривают душой велосипеды (а может, и телефоны – все так изменилось, Кори!), холят и лелеют свои коллекции, с упоением увешивают постерами стены и видят прекрасное даже в страшном. Они все еще способны на немыслимые выходки, но если нужно, смогут вступиться за друга и подобрать нужные слова поддержки для нуждающегося. Быть их родителем так сложно, ведь их так просто разочаровать, и не всегда удается во взгляде, хлопке дверью, молчаливом протесте прочесть верный посыл… Но, конечно, стоит быть.
Так много слов, так много воспоминаний, а я все еще не сказала о главном, Кори! Например, о том, что я была счастлива провести с тобой последний месяц лета где-то в перерывах между работой, иногда в обнимку перед сном и даже на высоте более 10 тысяч метров над землей. Ты дал мне возможность не только почувствовать себя девчонкой двадцатилетней давности, но и заставил вспомнить о том, как важно верить в Чудо. Ведь только так ты сможешь создать такой мир, каким он должен быть по твоим собственным представлениям, а заодно сохранить в себе ребенка…
Стоит ли уточнять, мой друг, что в этой жуткой истории с неизвестным утопленником в озере Саксон, потрясшей маленький Зефир, я переживала за тебя? И, конечно, за твоего отца… Как это, должно быть, жутко осознавать, что много лет ты живешь с незнакомцем под боком, ходишь с ним по одним улицам, посещаешь одну церковь! Я ни капельки не сомневалась, что ты соберешь воедино все кусочки лоскутного одеяла и восторжествует правда. Ничего не поделать, Кори, иногда справедливость одерживает верх лишь многие годы спустя…Кто бы мог подумать, что поможет ей в этом отважный мальчуган и странник из Затерянного мира?!
Я надеюсь, Кори, что за прошедшие годы ты себя не растерял. Сердце подсказывает, что такое попросту невозможно! Помнишь ли ты свой первый полет с Бунтарем? Зудит ли еще твоя рука от крепкой подачи Немо Керлисса? Видится ли тебе в весенней изумрудной листве взгляд старой Леди? Жив ли еще в твоей памяти мальчик, путешествующий по разным планетам и звездам? Мне кажется, что, читая эти вопросы, ты утвердительно кивнешь головой… Пусть строчки моего долгого письма тебя не утомят. Не всякий раз встретишь того, с кем готов говорить и говорить ночь напролет, царапать и царапать строчку за строчкой. Много незнакомцев проходит через мою жизнь, но, видит бог, не каждый заслуживает письма.
Вихрь настоящего уже утягивает меня вместе с первым опавшим листом, мне пора бежать. Надеюсь на скорую встречу. Кто знает, что я обнаружу в других твоих книгах? Обнимаю тебя через расстояния и через года…

Искренне твоя,
Tsumiki Miniwa.