3.5

Чтобы суть этой книги была более понятна, хочу сказать немного об ее авторе. Алекс Керр – сын американского военного, семья часто переезжала и в 1964 году, когда мальчику было 12 лет, его отца перевели в Японию. Алекс сразу же влюбился в природу Японии и ее традиционный колорит. Впоследствии он закончил Йельский и Оксфордский университеты и стал специалистом по Японии и Китаю. Его главное хобби – коллекционирование восточноазиатского искусства, в котором он весьма неплохо разбирается.

В своей книге автор пытается рассказать, что происходит в стране с ее культурными традициями и делает это как человек, увлеченный и хорошо разбирающийся в этой самой культуре, отчего зачастую начинает подробно описывать какие-то мелкие музыкальные, театральные или архитектурные нюансы.

Алекс Керр много рассказывает о своей взрослой жизни в Японии. О том, как он долго искал дом в традиционном японском стиле и как занялся его реставрацией. О том, как стал коллекционировать предметы искусства и о специфике этого занятия в Японии. Есть в его рассказе и глобальные размышления о том, как японцы относятся к своему культурному прошлому. Автор не обошел стороной и традиционные для Японии театр Кабуки, каллиграфию и экибану. Являясь специалистом не только по Японии, но и по Китаю, Алекс Керр часто сравнивает эти две культуры в самых разных областях.

На мой взгляд книге катастрофически не хватает иллюстраций. Можно много говорить о традиционной японской архитектуре, но гораздо лучше взять и показать, что такое «карнизы, устремляющиеся к небу». Или в главе о каллиграфии, автор описывает правила начертания некоторый иероглифов и было бы очень интересно хотя бы увидеть эти самые иероглифы, пусть даже и без пошаговой инструкции их правильного начертания.

Книга сильно на любителя, для тех, кто не увлекается азиатским искусством, она содержит много подробностей, может и интересных, но которые скорее всего быстро забудутся. А тем, кто увлекается, она, наоборот, может показаться слишком поверхностной, не несущей ничего нового. Мне вообще показалось, что книга рассчитана больше на японцев, чтобы как-то встряхнуть их и обратить к своим корням, пока не стало слишком поздно. Автор и писал ее на японском языке, а спустя несколько лет сам мучительно переводил на английский.