Ну что сказать? Это порнушка, пытающаяся прикидываться эротикой, - благо, в отличие от видеожанров, в литературе не так-то просто определить грань, где кончается вторая и начинается первая.

Но порно или эротика, а написано оно бойко, задорно и довольно сочно. Колоритным языком, с достаточно годной попыткой в стилизацию, хотя и немного лубочной - впрочем, это определение можно отнести и ко всей книге в целом. При этом достаточно мерзко с точки зрения морали. И, нет, я не про сексуальные практики: каждый дрочит как хочет - а про отношение к героине, которую просто-напросто используют и не сказать, что с ее полного и осознанного согласия.

С другой стороны, в декорациях российского девятнадцатого века с помещиками, крепостными, социальным неравенством и тому подобным такое отношение вроде как даже обоснованно. Обратная сторона "хруста французской булки" и всех этих "упоительных" уездных вечеров. В то время в глазах общественности "пала", как говорится, так уж пала на самое дно - и ввек не отмыться, неважно, что соблазнили, обманули и воспользовались уязвимым положением.

Получается любопытная смесь. Вполне дрочибельно, если смотреть чисто на кинки во время чтения, но послевкусие остается гаденькое: так как сломали жизнь девице, да не одной - и на это сложно закрывать глаза после вытаскивания руки из трусов и возвращения здравого смысла.

Нет, вообще-то, главный "герой" в конце вроде как получил наказание за все свои художества - а книга разрослась в целый цикл, но дальше первой начинается совсем уж невнятная мистическая муть: там сексуально-метафизические философствования и графоманство автора, в "Глаше" присутствующие лишь намеком, разрастаются в геометрической прогрессии, а эротика ничем новым не порадует - что, впрочем, неудивительно после такого ее обилия в первой книге.

Но даже в этом есть что-то от стилизации под эротическую литературу девятнадцатого-начала двадцатого веков: такой же мутный бредовый туман, нашпигованный философскими экзерсисами, псевдомистическими откровениями, словесным недержанием и образами, словно бы вышедшими из-под пера после употребления расширяющих сознание веществ. Я вот никак не могу понять, автор настолько талантливо мимикрирует под стиль эратомана-опиумиста того времени, страдающего графоманией, или, все-таки, сам из их когорты? Понятно, что "Лана Ланитова" - это псевдоним.

Ну и да, все это разумеется фантазия, физиологически не очень правдоподобная - не пытайтесь повторять это дома, я серьезно, помните про художественные допущения в искусстве, не применимые к реальной жизни.