5

Что я знала о Японии до прочтения этой книги? Поразившая когда-то выставка японской живописи, с ее воздушной перспективой; поверхностное знакомство с хокку и танка - вот, пожалуй, и все соприкосновение со Страной Восходящего Солнца.
Как-то речь зашла о том, что Ван Гог очень почитал работы японских мастеров, а мне они тоже интересны, и дядя откопал у себя эту замечательную книгу.

Поэтапно перед нами развертывается формирование стиля декоративных росписей на передвижных перегородках (фусума) и ширмах, искания японских художников. Затем, уже на подготовленную почву, ложится информация о методах и образной структуре декоративной живописи. В заключении, говорится о синтезе архитектуры и данного вида искусства. По прочтении же у меня сложилось впечатление, что декоративные росписи Японии - пересечение многих областей. Влияет архитектура, литература (особенно поэзия), живопись на свитках, декоративно-прикладные ремесла, философские учения, политика и история, прошлое и настоящее... Это глубоко символичное искусство - непосвященному европейцу видна лишь верхушка айсберга, образованному японцу доступна и подводная часть.
Подробные подписи к цитатам, иллюстрациям. Красивые, точные, раскрывающие многое описания произведений.
Книга понравится при наличии интереса к теме и определенной доли терпения (это же не развлекательное чтиво)) )

Ниже одна из наиболее понравившихся росписей ширм и описание...

Хасэгава Тохаку
Сосны
Роспись ширм
Конец 16 в.

В качестве темы Тохаку взял сосны - постоянный мотив классического монохромного пейзажа. Но тут художник написал их как реальную сцену японской природы, изменив не только масштаб изображения, но и тип условности, трактовку предметной формы. Для Тохаку эти сосны в тумане - не просто деталь канонического пейзажа, воплощающего универсальные законы мироздания, но объект, обладающий собственной красотой, значительностью и эмоциональной выразительностью. Художник добился в этом произведении необычайно тонкой гармонии материального и духовного, тем самым передав такую смысловую глубину, к которой еще не удалось прикоснуться никому из его современников-монументалистов. Для ширм «Сосны» характерен, как и для многих других произведений монументальной живописи Тохаку, каллиграфический принцип построения формы. Главную роль тут играет тональность туши, тончайшие ее размывы и оттенки. Тональностью туши передается не только ощущение туманной утренней дымки, столь характерной для окрестностей Киото и в наши дни, его влажной атмосферы, но воссоздается и внутреннее ощущение человека, постепенно приближающегося к пониманию чего-то ранее скрытого от него. Проступающие сквозь туман стволы сосен, легкие очертания ветвей кажутся то более ясно видными, то опять пропадающими, и зритель, вглядываясь в них и погружаясь в созданный художником мир, концентрирует свою эмоциональную энергию, направляет ее на разгадку этой таинственной жизни, ее едва уловимых, ускользающих мгновений.
У Тохаку, особенно в ширмах «Сосны», мы ощущаем гораздо большее напряжение в противопоставлении объективного и субъективного, чем у других художников-современников. То культивировавшееся в дзэнском искусстве отсутствие четкости и определенности, как бы остановка творческого процесса на стадии «предобраза», некая смутность чувства и вели к передаче возвышенной духовности, внематериальной ипостаси художественного образа. Даже если видеть в картинах Тохаку некие символы, то ясно, что он стремился, в отличие от Кано Эйтоку, не просто к символизму, но прежде всего к одухотворенности, к передаче духовного смысла явлений. От торжественной монументальности он сделал важный шаг к лиризму, достигнув органичности и насыщенного высокой духовностью соединения того и другого, их естественного слияния. Именно это качество, приобретя новые черты и стилевые признаки, получило дальнейшее развитие в живописи корифеев 17 столетия.