4 Он рождён на радость всему миру (с)

У героя этой изумительной трилогии довольно интересная судьба. Началось всё в 1863 году, когда Альфонс Доде опубликовал во французской "Фигаро" свой рассказ под названием «Шапатен, истребитель львов». Рассказ пришёлся публике по душе. Автор и сам настолько проникся своим героем, что решил расширить горизонты. В итоге рассказ превратился в первый роман о прославленном провансальце. Весь 1868 год газета «Пти Монитер» публиковала главы романа «Барбарен из Тараскона». Но к сожалению, по каким-то причинам публикацию пришлось прекратить и его окончание так и не увидело свет. Кроме того, очень скоро оказалось, что в Тарасконе действительно живут люди с фамилией Барбарен. Они были крайне недовольны её упоминанием в романе. И наконец, родился Тартарен.

Так как Альфон Доде, подобно импрессионистам, предпочитал писать с натуры, то неудивительно, что у Тартарена есть прообраз. Изначально им стал французский охотник на львов Сесиль Жюль Базиль Жерар, а все многочисленные детали были практически подчистую списаны с кузена Альфонса Доде, Анри Рено, жителя южного города Ним. Вообще, автор работал над образом главного героя всю свою жизнь, постоянно шлифуя и добавляя какие-то черты. Тартарен, обычный горожанин, болтун и хвастун, ценитель женского пола, вместе с тем, добродушный, по-своему честный и порядочный, безоговорочно стал символом юга Франции. В Тарасконе и по сей день ежегодно проводится фестиваль в его честь.

Несмотря на то, что во всех трёх частях приключений явственно прослеживаются отсылки к злободневным событиям (колонизация Африки, например, или русский нигилизм напополам с революционными настроениями, или же знаменитая афера с продажей островов), вряд ли у кого-то повернётся язык назвать произведение сатирой. Тут нет ничего злобного или резкого. Юмор в романе мягкий, добродушный, в нём нет горечи. А автор настолько любит своего героя и весь южный французский берег, что эта любовь способна растопить какие-угодно льдинки. Но их нет, так что в итоге у нас очень тёплое произведение. Может быть, последняя часть немного жестковата, но всё перекрывает гротеск суда, а позже грустный, но логичный финал выводит уже совсем другую ноту.

* Анатоль Франс о Тартарене