4.5

Разве мог мой июньский марафон завершиться рассказом с другим названием? Не думаю, слишком гладко меня вела судьбинушка читательская. Скажу сразу, что полученный опыт – по рассказу каждый день – очень меня обогатил, заставил о многом задуматься, увидеть много нового для себя, как-нибудь обязательно повторю. Жаль, что не на все рассказы получилось написать отзыв тут же.

Замятин большинству известен, конечно же, романом «Мы», а его замечательные рассказы часто остаются недооцененными, как и публицистические работы. И это довольно печально, потому что язык его рассказов – это чудесный язык русского модернизма с элементами орнаментальной литературы, в общем, чудо чудное. И именно это кажется лично мне наиболее ценным в данном произведении. «Русь», по-моему, это не столько повествование, сколько картина, изображающая ту самую, почти мифическую уже Русь.

Рассказ начинается с описания тысячелетнего бора, который видел все и помнит все: и княжеские шеломы, и кивера наполеоновских солдат, и многое, многое другое. И после этого символа Руси, ее укорененности в веках, ее «дикости», «дремучести» ‑ в хорошем смысле – автор переходит к описанию событий.

И неслучайно поволжский городок, в котором разворачивается нехитрое действие, называется Кустодиев, ведь именно такую – кустодиевскую – кондовую, купеческую, красочную, с колоколами да гуляками, с освещенными солнцем куполами и богомольцами, яркую, самобытную Русь изображает Замятин. И даже противопоставляет ее России-Петербургу. И в 1928 году, когда был создан этот рассказ, та Русь, должно быть, уже и правда была отчасти мифом, но она до сих пор с нами, она до сих пор в нас. Да будет так и ныне, и присно, во веки веков. Аминь.