0 Притча во языцех

Первая книга, посоветованная мне в Новогоднем флешмобе, которую я не дочитала. Возможно, причиной тому неподходящий мне формат, своеобразное авторское исполнение. Потому что непосредственно негативной оценки прочитанное не получило - "Крутой маршрут" неплох для своего жанра. Возможно же причина кроется в том, что произведение не совпало с моим эмоциональным состоянием. Что ж, и такое бывает. В любом случае, опыт - всегда опыт.

Евгения Гинзбург рассказывает свои собственные воспоминания о тяжелейшем периоде в истории СССР. И в том, что это время было жестокое, дикое, сомнений у меня лично не было и до знакомства с "Маршрутом". Гинзбург же иллюстрирует происходящее личным примером. И вроде бы предполагается, что мемуарная составляющая должна еще больше заинтересовать читателя, но со мной этого не произошло. Возможно, прозвучит несколько неэтично ввиду серьезности темы, но мне было скучно.

Буквально спустя 50-100 страниц текста произведение превращается в сплошное описание тюремного быта. Да, я понимаю, что здесь подобного не избежать и для понимания феномена сталинских репрессий это важно, но для чего уделять  настолько много страниц и подробностей? Переход от общего к частному в рассказах, скажем, о рыбных костях, использующихся в качестве иголки, об организации прогулок, туалетов-умываний, баландах приводит к тому, что текст на время перестает быть "хрониками времен культа личности", но становится "тюремными хрониками". Потому что приведенные мной примеры характерны, увы, не только для определенного временного периода. Это вековечная притча во языцех (которая, надеюсь, однажды все же закончится).

Второй момент - мемуары такого рода предполагают, что читатель автору начнет сочувствовать. И этого со мной тоже не случилось. Само собой, будет совершенной неправдой, если я скажу, что пережитое Гинзбург не нашло во мне отклик. Конечно, нашло. Потому что одобрять подобное, не видеть в этом жестокость, глупость и грубость человеческую может только интеллектуально неразвитая единица. Но сочувствовала Евгении я отстраненно, как отдельному человеку, попавшему в такую ситуацию (чего не пожелаешь и врагу). Однако она как личность, воплощающая в себе совокупность отдельных качеств, мне была неприятна. Едкая, грубоватая женщина, рассуждающая о несправедливости опалы, под какую она попала, но при этом сама не гнушающаяся ехидно осуждать других людей, которые не соответствуют ее личным представлениям. И на 320-й странице, когда Гинзбург принялась рассуждать о том, что (речь идет о рецидивистках)

 таких надо изолировать не в тюрьмах и лагерях, а в психиатрических лечебницах

я закрыла книгу. Да, тема полемичная, но когда через несколько страниц писательница, которая, казалось бы, должна уже понять, что поверхностно судить о людях, додумывать преступления, не зная их жизни, как-то не совсем объективно, читать желание пропадает вовсе. И потенциально резкое и острое произведение постепенно становится типичной российской чернухой.

А больше всего меня удивили многочисленные женщины, которые ну вот никак не могли догадаться, что такое с ними может случиться. Серьезно? Хотя слово "удивили" здесь не подходит, поскольку это еще одна притча во языцех, царящая в головах при ограничении кругозора. Не понимать, к чему все идет после кровавой революции, многочисленных репрессий, которым была подвергнута интеллигенция, аристократия, это надо постараться. Потому что совершенно всегда в подобных режимах, тем более при культе личности, когда устраняется одна социальная часть населения, напускаются на другую. Всегда должен быть козел отпущения, а Homo homĭni lupus est. Что и продемонстрировала Гинзбург своим личным примером. Но они все будут продолжать питаться ложным патриотизмом, уничтожая самое себя и свою семью, пока совершенно не окажутся нос к носу с тем, чему потакали своим действием и бездействием. И еще и не поймут причинно-следственные связи ввиду слепоты и "тумана войны", захвативших их интеллектуальные горизонты. Поразительные агнцы.

Оценку книге не ставлю, ввиду того, что не дочитала. Но для меня она примерно на . Возможно, однажды к ней вернусь. В любом случае, опыт был интересным и познавательным.