3.5 Кто однажды обрел самого себя, тот уже ничего на этом свете утратить не может. И кто однажды понял человека в себе, тот понимает всех людей.

В эту минуту я впервые по-настоящему понял, как далеко во мне подвинулся процесс окостенения: я скользил по жизни, словно по быстро текущей зеркальной воде, нигде не задерживаясь, не пуская корней, и очень хорошо знал, что в этом холоде есть что-то от мертвеца, от трупа — пусть ещё без гнилостного запаха тления, но это душевное окоченение, эта жуткая, ледяная бесчувственность уже словно предваряли подлинную, зримую смерть.

Обожаю истории о бесчувственности, о запоздалом осознании собственного эмоционального онемения. Почему эта история меня не зацепила, я совершенно не поняла.
Но, конечно, даже с учетом того, что мне не зашло, это восхитительный пример умения автора играть нотами человеческой психики. Восхитительно.