2.5 Буду читать Карлейля. Спасибо, амиго Борхес.

Когда человек имеет готовое умозаключение, в этом случае это - Карлейль суть зло, потому что плохой. Ибо Карлейль породил Ницше, а Ницше - Гилера. Согласитесь, формулировочка напоминает цепочку разбуженных от декабристов до Ленина. И надо сказать, что все суждения подобного типа отдают такой степенью упрощения реальности, в которой они не то, что граничат с идиотией, а именно ей и являются.

Так вот Борхес имеет готовое умозаключение. И в этой ситуации он как ловкий паучек ткет сеть. Этот текст являет собой не образец рассуждения, а скорее убеждения. Попытки убеждения, попытки сотканной в причудливую паучью сеть из суждений, фактов, цитат.

А библиотекарь Хорхе и не обязан уметь рассуждать. Ведь его голова это склад маленьмих разноцветных стеклышек, из которых он умеет собрать любую мозаику.
Да, получилась красивая иллюзия.

Залюбуешься. Но не стоит этого делать. Правда выглядит по-другому.

Карлейль велик. Велик тем, что отверг иллюзию века Просвещения о поступательном развитии цивилизации и человеческого общества. Уже в середине 19го века трезво оценил несостоятельность демократии, превратившейся сейчас в трескучую погремушку для манипуляций социумом.

Уморительно смешны цитаты, котрые Борхес приводит из Эмарсона:
"Иногда кажется, что все книги в мире написаны одной рукой; по сути они настолько едины, что их несомненно создал один вездесущий странствующий дух".

То есть никто ничего не писал, существование творцов отрицается. Безликий рой с общим интеллектом, коллективным разумом вместо человечества. Существует только некле хран лище идей-библиотека, где всеми книжками заправляет слемой Хорхе))

И еще: "Природа - это ежесекундная вечность, пробуждающая на моих клумбах те же розы, которые услаждали халдеев в их висячих садах". Братцы Эмерсон и Борхес, тут того, селекция как бы шагнула. Сорта роз уже давно другие.

Вот что пишет Честертон о Карлейле, это совсем не та куцая и непонятная цитата, которую втиснул в свою паутину ловкий паучок Хорхе:

" Он отрицал все постулаты, на которых основывался век разума. Он отрицал теорию прогресса, предполагавшую, что мы должны быть лучше людей двенадцатого века. По его мнению, были ли мы лучше людей двенадцатого века, зависело всецело от того, выбрали мы либо заслужили такое бытие."