5 Выдающееся, но не прочитанное в России произведение

ЖиС – это лучшая книга, которую я прочитал в уходящем году, да и чего греха таить – одна из лучших книг, которую я когда-либо читал. Я постараюсь рассказать вам, почему я так думаю, и, если вы ее еще не читали, постараюсь убедить вас взяться за нее, не пугаясь размеров и темы судьбы, без которой не обходится любое великое произведение.

Сегодня роман Гроссмана не очень популярен среди русского читателя и многие даже не знают о его существовании. Более того, такое ощущение, что за рубежом эту книгу знают и уважают больше, чем на родине. Как выразился один литературовед, сегодня ЖиС еще не прочитана, не понята до конца, хотя за ней несется шлейф «Войны и мира» двадцатого века. Я думаю, не многие книги удостоены сравнением такого уровня.

Вторая часть дилогии - magnum opus Гроссмана, которую он писал почти десять лет. Из-за резкой критики сталинизма КГБ изымает рукопись автора, который до конца жизни так и не увидит издание своего главного детища, что, конечно, усугубит его здоровье и приведет к преждевременной смерти. Судьба книги, как и ее фактура, с самого начала будет наполнена трагизмом и сложной историей. Это можно понять, потому что ЖиС первый роман, который рассказывает об изнанке Великой Отечественной войны. Не о великих победах, а о цене, которая была заплачена за нее. Не о взятии Берлина, а о жизни разных людей, которые страдали, боролись с несправедливостью, погибали, заблуждались в своих идеях и убеждениях. Эта книга о нашей стране, о русских людях, о русской культуре.

В самом начале романа читатель сталкивается с письмом матери одному из главных героев Штруму. Это прощальное письмо, потому что мать, будучи в концентрационном лагере, прекрасно понимает, что она погибнет, и автор дает ей последнее слово. Слово о людях, о любви к сыну, о том, какое сложное существо человек. Мне сложно было поверить, что это письмо было придумано автором и какое было мое удивление, когда я узнал, что это реальное письмо матери Гроссмана, судьбу которой он поместил на страницы своего романа. Потому что придумать это было невозможно и объяснить словами это нельзя – просто прочитайте его и прочувствуйте на своей шкуре. Этот фрагмент стоит того, чтобы познакомиться со всей книгой.

Сталинские репрессии очень сложная тема в современной России. Это наша травма, которую, к сожалению, мы еще не изжили. Это тема, которая замалчивается, не исследуется и не всегда признается «наверху». Только «снизу» есть попытки изучения, которые часто пресекаются. Политработник Крымов, исходя из своих убеждений, по долгу службы, ищет и вычисляет «неверных», кто имеет отличный взгляд от мнения партии. Что ждет таких «неверных» людей, я думаю, вы знаете. И только застенки Лубянки хранят безмолвную память о том, какая страшная судьба постигла миллионы людей во время сталинских репрессий. Крымов, сам того не ожидая, превращается из охотника в жертву, и попадает под жерла карающей системы. Он искренне не понимает, почему его, истинного коммуниста, который с самого начала строил идеальное советское будущее, обвиняют в том, в чем обвиняли многих других, таких же невинных людей. А сколько их было?

Сталинградская битва стала переломной в войне и по многим книгам и воспоминания мы знаем, как бравые советские солдаты медленно, но верно стали освобождать улицу за улицей, деревню за деревней и город за городом. Офицер Новиков один из первых, своенравно командующий танкистами, пробирается и отвоевывает захваченные территории. Он, как никто другой, прекрасно понимает какой ценой достается каждый новый метр отвоеванных территорий. Но «бравые» чекисты хотят больше, потому что именно «первый», кто завладеет очередной деревней, получит медаль, звание и пополнит свой послужной список новыми победами. Но только для кого-то эта победа станет последней и его положат в братскую могилу, а кто-то получит повышение, будучи не участвуя в самих сражениях. Что важнее для командира, жизнь его солдат или медаль для чекиста?

ЖиС – эта история любви. Война войной, но люди, даже в таких страшных условиях, продолжали любить. Женя Шапошникова – потрясающий портрет русской женщины. Жертвуя любовью, она, ведомая жалостью, возвращается к своему бывшему возлюбленному, которого терзают в застенках Лубянки, чтобы носить ему передачки, чтобы дать ему хоть какой-то знак о том, что он не один, что его не забыли. Как у Ахматовой:

Буду я, как стрелецкие женки,
Под кремлевскими башнями выть.

Одна из сцен мне напомнила фильм «Список Шиндлера» Спилберга. В черно-белом полотне о спасении евреев немецким бизнесменом в один момент появляется маленькая девочка в красном пальто. В общей суматохе и хаосе она теряется, остается одна, и режиссер как-бы этим красным кровавым цветом акцентирует внимание зрителя на ней, чтобы потом показать ее смерть. Ведь на войне гибнут дети. Одна из самых страшных сцен романа, когда из одного из тысячи разрушенных домов Сталинграда пленные немцы выносят труп закоченевшей и изуродованной девочки, которую узнает ее собственная мать. В ней вскипает ярость, она берет первый попавшийся кусок бетона в руки и подходит к молодому пленному немцу, который вынес ее дочку. И никто не смеет ее остановить: конвой с оружием ничего не может сделать с матерью погибшего ребенка. В ней борется ярость, боль и человек. И в последний момент она бросает этот кирпич, достает из кармана зачерствевший кусок хлеба и отдает этому пленному молодому парню, мол на, жри.

И такими маленькими личными трагедиями пропитан роман о большой мировой трагедии.

ЖиС – это роман о выборе. На одной стороне которого честь и достоинство, на другой – потеря совести. К сожалению, в тяжелые времена простой человек должен делать выбор, иногда жертвуя своей жизнью и жизнью других людей. И ни у каждого найдется смелость и мужество, чтобы встать на сторону человека, сохранить человеческое достоинство и не променять совесть на избавление от страха. Штрум, в котором местами угадывается образ самого автора, физик, сделал свой выбор, последствия которого останутся с ним на всю жизнь. И мы можем только догадываться, с каким грузом он проживет остаток своей жизни, который он променял на свою совесть. И нет, я не обвиняю его, потому что я сам не знаю, чтобы я сделал на его месте. И я очень надеюсь, что судьба не предложит нам такой выбор, ибо порождают его только трагичные и страшные времена.

Если вам будет интересно, я советую посмотреть документальный фильм о судьбе рукописи романа «Жизнь и судьба». У Великой книги счастливый конец – силовики не уничтожили первичную рукопись, и совсем недавно в 21 веке они отдали ее в Министерство культуры.

У самого Гроссмана была сложная судьба, которая пересекалась с другими большими писателями и поэтами. Николай Заболоцкий был репрессирован и отсидел в заключении за «антисоветскую пропаганду». Ему удалось выжить, но он потерял здоровье и после заключения имел также тяжелую судьбу. Его жена, Екатерина Клыкова, имела роман с Гроссманом, но через какое-то время вернулась обратно к Заболоцкому. Конечно, это тоже отразилось на Николае Алексеевиче, и после двух инфарктов он скончался в возрасте 55 лет.

Вот такая Жизнь и Судьба.