5 Код Кушнера

Я тут коротенько совсем. Раньше, годах в 60–70-х, нижеследующее назвали бы «Об одном способе …» или «К вопросу о ...». Теперь, впрочем, как и всегда,

«Времена не выбирают,
В них живут и умирают»,

посему именование произведения моего современно, отсылает к «Коду да Винчи» и сиречь аналогично тому.

Итак,

«Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Всё время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья», –

наиболее удачная, на мой взгляд, формула – ключ, открывающий поэзию Кушнера. Читая Кушнера впервые, сразу и соблазнительно кажется, что автор занимается бездельем: шутит, развлекается, играет с читателем, не имея какой-либо цели: начинает стихотворение со «здравия» и заканчивает пением «за упокой». Позднее выясняется, что, оказывается, между motto (экспозицией) и предлагаемым резюме в стихотворении имеется некоторая жёстко детерминированная связь (Кушнер, вероятно, придерживается мандельштамовского приёма предлагать исходный тезис и некоторое заключение, а цепь промежуточных размышлений оставлять на труд читателю). Наконец, приходит понимание, что задачей читателя, таким образом, является самостоятельное додумывание и, только после многократного перечитывания, видение авторских смыслов, подчас неожиданных, и затем естественное удивление тем изяществом, с каким автор кодирует мысль. Действительно, рассмотреть присутствующий в произведении образ (если содержание стихотворения лирическое) или понять мысль автора (если стихотворение риторично) в первом прочтении удаётся не всегда.

Угадывая (по разбросанным в экспликации подсказкам и пасхалкам) кушнеровский образ и последовательно расшифровывая смысл сказанного (разумеется, релевантный читательскому опыту и ранее осмысленным переживаниям, – а поэзия Кушнера есть воплощение образной энигматичности и поэтому допускает множественность интерпретаций), читатель становится не только исполнителем, но, что самое важное, со-поэтом, со-творцом. По мере приближения к разгадке возникает, растёт и то волнение, сходное со смятением актёра или музыканта, которое ощущается перед выходом на сцену: это рождается мысль! Одной из иллюстраций сказанного может служить стихотворение «Снег»: современные индивиды, мы застряли в одном и том же жизненном цикле и проживаем день сурка, заданный жёстким фреймом; вина тому – та самая табличка, отломленная часть которой с начертанным на ней сценарием подлинной жизни, увы, безнадёжно утрачена.

Каждое стихотворение Кушнера – это для читателя либо участие в некоем сценическом действии, либо погружение в мастерски созданный антураж, необходимый для понимания вложенной мысли, сочувствия автору, (не)согласия с ним. Поэзия раннего Кушнера – это черно-белые, статичные на первый взгляд, кадры, выхватывающие бесконечно живые фиксируемые вещи, лица, ситуации («Ваза», «Лавр» и др.). Совсем другие – стихи восьмидесятых годов: они по-бетховенски величественны, монументальны, парадны, они – будто имперские проспекты, каналы, дворцы с колоннадами и отделкой в виде волют, но при этом они – выхолощенность, академизм, вызывающие лишь ощущение участия в игре «Что? Где? Когда?» («Подражание древним», «Пчела» и др.). Девяностые годы и первые десятилетия нынешнего века – зарисовки торжества жизни, хайямовское наслаждение каждым днём, часом, мгновением, сдобренные спокойной и проверенной мудростью и вместе с тем грустным бликующим предчувствием неизбежного подытоживания (вспоминается и пришвинское: вот ёжик, и весь мир – в этом ёжике; хорошо!.. да…).

Чтение Кушнера – всегда медленное и вдумчивое; это – познание онтологических тайн, отгадывание экзистенциальных загадок и всегда – обретение нового образа, смысла, опыта. Кушнер будто намеренно заботится о нашей отрешенности, неспешности, вневременности, возвращает к себе – в наше индивидуальное

«…прекрасное убежище,
Мир линий, звуков и цветов,
Куда не входит ветер режущий
Из недостроенных миров» (Н.Гумилёв),

умышленно растягивает неподдельное удовольствие от поэзии и предпринимаемых нами интеллектуальных усилий.

Пы.Сы.
Для дауншифтинга - самое оно.
Так я и не понял, что за «тварь в снегу и синяках» (стр. 232) плещется в каналах :)