5

Сборник рассказов французского писателя Марселя Эме «Вино парижского разлива» стал для меня замечательной возможностью погрузиться в любимый мной мир абсурдизма. Мир, наполненный фантасмагориями и нелепостями, похожий на сон, но и такой реальный при этом.
Порой мне казалось, что автор безжалостен ко всему, что его окружает: к людям, к Парижу, певцом которого он выступает в данной книге, ко всему человечеству. Ведь Марсель Эме выворачивает наизнанку то внутреннее, что человек в равной степени может назвать гнусным, постыдным и сокровенным. И только от каждого конкретного человека зависит то, насколько его тайная сторона личности окажется постыдной и кошмарной. Кто порождает все наши чудовища, сидящие внутри нас самих? Марсель Эме отвечает: мы сами.

Однако не могу не заметить остроту социальных противоречий, которые поднимает писатель: война, голод, нечеловеческие условия, вечная борьба за существование. И всё это тоже порождает тех же самых чудовищ, пожирающих нас и не оставляющих от нас ровным счётом ничего.
Да и что останется от маленького человечка, если в голодное время он страстно захотел выпить вина (рассказ «Вино парижского разлива»). Настолько страстно, что во всех окружающих людях он начал видеть такие желанные для него сосуды с вином. (А сосуды, как известно, иногда могут разбиваться).

Этот мотив овеществления, когда человек становится предметом, утрачивая свою одушевлённость, приобретает в книге пугающую популярность. Так, процесс разделывания свинины уж очень смахивает на какое-то изощрённое убийство, которое не заставляет себя ждать (рассказ «Марш-бросок через Париж»).
А в рассказе «Сборщик жён» это овеществление, кажется, достигает своего художественного апогея: отныне в кассу управления налогами должны поступать не деньги, а … жёны.
Марсель Эме будто проводит над людьми странные эксперименты: он их множит («Сабины»), отправляет назад в детство (великолепный рассказ «Обратный виток»), казнит, выдаёт им нимбы («Благодать»). А потом смотрит, что из всего этого получилось. И у него это получается жёстко и иногда жестоко, порой элегантно, порой грубовато и прямолинейно.
И если есть город, более всего подходящий для таких фантасмагорий, то это Париж. Уникальность этого города отмечал ещё Виктор Гюго. Так что, господа, пейте вино парижского разлива – могла бы я вам пожелать. Но в контексте этой книге это прозвучит очень зловеще. И слишком абсурдно…