3.5

Литературоведческая фантазия на тему Достоевского, Петербурга и России в целом. Похоть тут соседствует с размышлениями о Боге, а жажда мести - с верой во спасение. Все это нашпиговано многочисленными аллюзиями и цитатами из подлинного Достоевского. Ему, кстати, автор навязчиво пытается придать человеческое измерение, обличив в слишком человеческих страстях, но получается спорно. Кутзее старательно косплеит Достоевского, стилистически уподобляясь оригиналу, но получается не более, чем игра на заданную тему. Почитателей творчества и (особенно) персоны Достоевского книга, вероятнее всего, возмутит. Любителей литературы просто удивит - книга получилась не по эпохе претенциозная и намеренно душная, хоть и мастерски написанная.